Агнешка, дочь «Колумба» | страница 29



— Семен, мой адъютант, — представляет его Балч. — Кроме того, шофер, почтальон, рассыльный, а в случае необходимости и декоратор. Феноменально талантлив. Больше всего я в нем ценю немногословие. Ну, Семен, чего там скрывать, и безобразны же твои украшения.

Семен в беспомощном отчаянии разводит руками.

— Это можно исправить, — вмешивается Агнешка. — Мы здесь кое-что изменим. Вот, может быть, так…

И она немедленно принимается колдовать над бумагой и картоном. Подсунутыми Семеном ножницами исправляет вычурные очертания уже вырезанных эмблем и букв. Это, очевидно, должно быть голубем. Птица распухла, как наседка, но тут уж ничего не поделаешь. Наседка не наседка, главное, что предстоящий вечер задуман под знаком мира. Теперь еще три буквы для надписи, вот так.

— Отлично, пани Агнешка! — хвалит Балч. — Пикассо со своими голубями может уходить в отставку. Вы пока здесь забавляйтесь, я скоро вернусь.

Глаза Балча блеснули от внезапно нахлынувшего воодушевления. Он подталкивает Семена, и оба выходят. Возле Павлинки и Лёды они видят садовника. Януарий Зависляк, скрюченный, угрюмый человек, отводит глаза и косится в сторону, где тем временем собралась изрядная кучка зевак — почти сплошь женщины.

— Теперь у вас есть учительница! — кричит им Балч.

— Вот и хорошо, наконец-то! — отзывается одна из женщин. — Самое время!

Но Балч разговора не поддерживает, а обрывает его нетерпеливым и рассеянным кивком. И обращается к садовнику:

— Послушай, Януарий…

— Что прикажете, Лёда? — Зависляк наклоняется к Пшивлоцкой, словно это она его позвала.

— Не Лёда, осел, а я. Семен! И вы обе слушайте. И ты, Элька. Ну-ка, перенесите все для учительницы сюда, в эту комнату. Мигом, только не через класс. Через сени. И чтоб в пять минут все было сделано.

Отдавая распоряжения, Балч указывает на окно смежной с классом комнаты. Павлинка от удивления лишилась дара речи. Наконец, все еще в полной растерянности, она выдавливает:

— Но ты ведь велел иначе. Все для нее готово.

— Все гости, — выступает в поддержку Лёда, — жили всегда…

— Ну и дуры вы обе, — резко перебивает Балч. — Она же учительница, а не гостья. Понятно? Она хочет жить прямо в школе. А ну, пошевеливайтесь!

Януарий, будто и не слышал его слов, снова наклоняется к Пшивлоцкой и спрашивает таким же глухим, бесцветным голосом:

— Так что вы хотите, Лёда?

— Оставь ты меня в покое! — Лёда в раздражении топает ногой. — Делай что приказано.

— Что ж, Элька, раз такое дело, отнеси маленькую домой… — не очень уверенно решается Павлинка.