Василиск тем временем неторопливо шагнул ко мне, внезапно сократив расстояние между нами до опасных и крайне щекотливых сантиметров. А потом шагнул еще, и прослойка воздуха между нашими телами сделалась не шире ладони.
Я стала чувствовать горячий жар его тела, до лица едва заметно доносился отголосок его дыхания.
Сердце на несколько мгновений замерло.
Не знаю, что происходило со мной рядом с этим нечеловеком. Какие бы гадости я о нем ни думала, стоило взглянуть в его темные, как спелая вишня, глаза, как передо мной будто появлялся кто-то другой.
Я уже не видела напыщенного и наглого в своей самоуверенности главного следователя, не видела не привыкшего к отказам змеинокровного василиска. Внутри этих глаз я видела простого человека. Как я. Как любой другой. Мне казалось, что я чувствую его мысли, ощущаю желания, которые перекликаются с моими собственными, словно они были их зеркалом. Только многократно увеличенным.
А еще я видела там боль. Словно он боролся с чем-то, с чем не привык бороться. С чем не должен был сражаться никогда. Я не видела вечно скользящего на его лице легкого налета презрительности, не чувствовала и капли высокомерия. Словно настоящий Рейялар Фаррис сидел глубоко-глубоко в сердце главного следователя его величества Таредина Пятого. Сидел, спрятанный под оболочкой из непробиваемой кроваво-красной змеиной чешуи.
— Если ты хочешь уйти отсюда, мы уйдем прямо сейчас, — сказал он тихо и спокойно, внезапно коснувшись пальцами моего подбородка.
И словно тысяча иголочек проникла в кожу от этого прикосновения.
И еще ярче вспыхнула в алых глазах болезненная молния.
Я все-таки его обидела.
— Я не хочу отсюда уходить, — улыбнулась в ответ и, кажется, впервые в жизни сама сделала первый шаг навстречу лорду Фаррису, наследнику Кровавых василисков: протянула руку и коснулась его груди.
Первый шаг… Но будет ли хоть когда-нибудь второй?..
Я глубоко вздохнула.
В конце концов, если подумать, он же не виноват, что родился василиском, правда? Да еще василиском такого высокого полета… в смысле ползания. Ну, или что там у них бывает.
Бархатная жилетка под моей рукой буквально жгла кожу. Но я не убирала ладонь, продолжая смотреть в чуть расширившиеся глаза Рейялара.
Мне было хорошо с ним. Прямо сейчас, когда он не сыпал колкостями, не пытался манипулировать или вывести меня на неуместную откровенность. Просто стоя рядом с ним, я чувствовала внутри тепло и безопасность.
Не знаю, может, это какое-то извращенное удовольствие – испытывать приязнь к такому в прямом и переносном смысле ядовитому типу. А может, где-то подсознательно я думала, что если он даже со мной такой, то со своими врагами он гораздо хуже. А потому и врагов у него нет. Мне хотелось спрятаться за ним, как за огромной скалой, о которую разбивается вдребезги самый мощный шторм.
