2
На станции Коканд-товарный дремлет поезд-разведка. Жаркая ночь посылает из темноты степи волны сухого горячего ветра, и расплывчатые звезды смутно сияют в неясном небе. Около изношенного, дырявого от басмаческих пуль паровоза возятся механик и машинист. Паровоз парит, хлюпает, стонет — немудрено, когда три раза в неделю от Коканда до Намангана даже самый паршивый басмач норовит всадить в него пулю, куда попало.
Усталый машинист, с красными от бессонницы глазами, поседевший от этих поездок, возится около паровоза. За хлопковыми кипами на платформах мирно похрапывают солдаты, и на кипе смутно маячит часовой с винтовкой. Кругом измена, предательство, и подходить к поезду-разведке не разрешается никому.
Разведка идет перед каждым пассажирским и товарным поездом. Защищает маленькие станции от нападения басмачей и охраняет рабочих во время работ.
К машинисту бегом от телеграфной направляется какой-то человек.
— Кто идет?—тревожно кричит часовой.
— Комендант станции. Командира разведки сюда!
— Товарищ командир!
— Ну чего тебе?—гудит кто-то добродушно сонным басом.
Из темной бойницы между хлопковыми кипами вылезает и прыгает на путь какая-то фигура. Комендант схватил командира за руку и взволнованно зашептал:
— С Уч-Курганом перерезано сообщение, напали басмачи. Три человека железнодорожников удрали на моторной дрезине и сообщили... Поезжайте немедленно, путь свободен...
Командир очнулся от сна и, влезая на платформу, с бодрой усмешкой пробурчал машинисту:
— Карьер к Намангану!
Паровоз, стоявший круглые сутки под парами, сорвался с места, и платформы с грохотом ринулись куда-то в темноту. На паровозе не было фонарей, солдаты молча будили друг друга, не курили, и маленький поезд темным пятном с красным огоньком инжектора мчался по темной степи..
3
Вокзал станции Уч-Курган горел.
В ста шагах от пылающего здания укрылась горсть жителей. Мужчины отстреливались, а женщины и дети сидели, сжавшись в комочек, и старались не мешать. Крыша вокзала провалилась, и взвившееся пламя светило далеко кругом.
На высокую насыпь, выше вокзала, пыхтя въехал поезд-разведка. С ослепительным блеском куда-то в темную степь ударили пушки, и вой двух гранат пошел куда-то в темноту. Пламенной, красной струей зарычали пулеметы через головы осажденных, а по темной степи замелькали ответные красные огоньки, и на насыпь посыпались пули басмачей.
Паровоз захлюпал каждой гайкой. С руганью и проклятиями, потрясая кулаками, седой машинист и механик нырнули куда-то под колеса паровоза, но механику сегодня не повезло. Он отчаянно закричал, забился и замолк. Машинист за ноги вытащил труп, в котором засело несколько пуль, отнес его на паровоз и сам полез на его место. Наконец, он окончил работу, и струя пара, бившая из-под колес, прекратилась.
