Альтер эго Толлеуса являлось практически самостоятельной личностью. Стоило тому немного разволноваться, как из подсознания появлялся другой Толлеус, склочный и настороженный, который видел мир в темных красках и имел свое мнение по любому поводу. Старик в такие минуты мог до посинения спорить с ним, то есть сам с собой, отстаивая «свою» правоту. В лучшем случае это было плодотворное обсуждение какой-то идеи. Единственным существенным недостатком такой привычки было то, что спор велся вслух и безумно раздражал окружающих, поскольку далеко не каждый оказывался способен разобрать невнятное бормотание, а разобрав – выслушивать долгие, нудные рассуждения.
Сейчас Толлеус номер два, высказавшись по существу, опять затаился, оставив старика один на один с проблемой. И тот по старой привычке в глубоком раздумье скреб лысину. Было очень жаль «Око» – оно верно служило и могло принести еще много пользы. Без него исследовать замок становилось опаснее. Но как раз на этот случай искусник захватил мохнатку. Животное очень ценное, но своя жизнь дороже. Толлеус вздохнул, но от затеи не отказался, сформировав вокруг животного защитный купол.
– Давай вселяйся – и вперед! – распорядился Толлеус, взмахом руки показывая помощнику, в кого вселяться и куда «вперед».
– Я?! – выпучил глаза Оболиус.
– Конечно, ты! – скривил губы старик. – Да не дрожи! Сам-то ты ничем не рискуешь!
Парень неуверенно кивнул, косясь в сторону приоткрытых ворот.
Вселение в тело живых существ – чародейская техника, искусники такое не практиковали, так что своего помощника Толлеус этому не учил. Тот сам внутренним чутьем как-то освоил ее, что было равносильно чуду, пускай даже мохнатки специально созданы для того, чтобы чародеи вселялись в них и отрабатывали некоторые умения.
Нынче влезть в голову к животному у Оболиуса никак не получалось. Старик понял, в чем дело: Рыжик попросту не мог сосредоточиться – все время думал совсем не о работе, а о том, какие ужасы ждут его внутри замка. Лечить такое просто – искусник привычно ткнул помощника посохом, привлекая внимание, и скомандовал:
– Глубоко выдохни! А теперь смотри на кончик трости! Да не пялься на ворота, никто оттуда не выйдет! Будешь отвлекаться – получишь! Так что моя клюка для тебя сейчас самая большая опасность!
В течение минуты Оболиус один раз все-таки скосил глаза и сейчас же заработал синяк на ребрах – старый големщик не шутил. Зато в течение следующей минуты ученик, морщась от боли в боку, даже не моргал.
