Но ни ласточка, ни муравей не способны открыть и осознать законы вселенского коловращения примет. А человеку это дано. И как только он осознает свою силу — тут же возникнет обратная связь. Она может оказаться очень слабой, вовсе не заметной. Круги от камня, брошенного с берега в океан, не достигнут побережья другого материка. Но когда-нибудь, в роковой миг, такой камень поколеблет дно — и окажется, что этого ничтожного движения как раз и не доставало для первого толчка… для оседания земной коры… Камень брошен в воду — и вздрогнул океан, и прокатился по нему чудовищный вал цунами… Порою жестокая гроза в горах проносится бесследно, а потом один-единственный неосторожный окрик или дальний выстрел срывают лавину с вершин. Вспомните сказку о репке: там всех выручило крохотное существо. В этой сказке скрыта великая мудрость.
Однажды я столкнулся с Белозеровым в библиотеке. Я глянул на его стол: он был завален кипами европейских довоенных газет.
— Я тут пытаюсь разобраться, сколько народу участвовало в антивоенном движении в тридцатые годы, — объяснил он. — Пытаюсь понять толком, почему война оказалась неизбежной. Ну, причины-то мы все знаем, а вот вычислить бы точно, сколько сил не хватило, чтобы остановить катастрофу. Хотя, конечно, по одним газетам всего не раскопаешь… Знаешь, вот сидишь перед телевизором, смотришь: ходят ребята с транспарантами, шумят, протестуют, а толку-то вроде чуть. Потерпят их, потом, глядишь, дубинками разгонят — и всего хлопот. А заводы как работали, так и работают. Ракет меньше не делается, наоборот — больше, как назло… Так вот раньше и думал. И вдруг теперь дошло. Нет, не зря ходят. Главное, чтобы все сошлось… определенным образом — и тогда будет достаточно одного незаметного, случайного жеста или возгласа в толпе: и все… то ли танки начнут вдруг разваливаться, то ли какой-нибудь сверхкризис энергетический глянет. Неважно что. Главное — результат. Если убедить два миллиарда человек в один и тот же день, час и минуту отвлечься от всех дел и забот и провести эту условленную, урочную минуту в осознанной ненависти к оружию… ей-богу, все оно начнет мгновенно ржаветь. Но необходим стройный хор двух миллиардов голосов…
Свою жизнь он называл «механической», сравнивая себя с крохотной шестеренкой в скопище бесчисленных вращающих друг друга колес. Мне лично это сравнение не по душе. Взаимосвязь явлений видится мне в образе круговорота воды, морских течений или движения ветров. Однако Белозеров по складу ума был «технарем», а потому предпочитал механические модели и упрекать его в таком взгляде на вещи просто глупо.
