Писарро. А если потомство восславит мои дела, ты думаешь, бренные кости мои загремят "от восторга в гробу? Такою славою бредит мечтатель-юнец - мне она непонятна. Я ценю иное; пусть слава при жизни даст мне почет, поддержку народа против злобы врагов... приблизит к цели... усилит мою власть!
Эльвира. Каждое слово твое, каждый миг, что я тебя слушаю, рассеивает ту волшебную дымку, сквозь которую я глядела на тебя. Ты - человек большого имени и маленькой души. Я вижу, ты не рожден понимать, что значат истинные слава и величие. Иди! Меняй на льстивый лепет своего мимолетного дня сверкающий ореол бессмертного имени. Иди и уставься взором на песчинку под своей стопой и презри звездный балдахин над головою. Славе, державной богине гордого честолюбия, служат не так: кто ищет почета при жизни, стоит только жалким зазывалой в дверях ее храма и, не брезгуя, ловит в грязном дыхании каждого проходимца слово хвалы. Он не посмеет подойти к алтарю, не возложит на него благородную жертву, и никогда не будет воздвигнут над алтарем его боготворимый образ, никогда для памяти своей он не добьется славного бессмертия.
Писарро. Эльвира, оставь меня.
Эльвира. Писарро, ты меня разлюбил.
Писарро. Это не так, Эльвира. Но что мне странно - этот неуместный интерес к другому! Возьми назад свой упрек.
Эльвира. Нет, не возьму, Писарро! Я еще для тебя не потеряна, еще цела последняя нить, которая связывает мою судьбу с твоею. Не разрывай ее - не проливай кровь Алонсо!
Писарро. Мое решенье твердо.
Эльвира. Хотя бы в тот же час ты потерял навек Эльвиру?
Писарро. Хотя бы и так.
Эльвира. Писарро, когда не чести, не человечности, послушайся хоть голоса любви; припомни жертвы, какие принесла я ради тебя. Не бросила я разве для тебя родителей, друзей, доброе имя, родную страну? При побеге разве я не шла на то, что, кидаясь в твои объятия, похороню себя в пучине гибели? Не делила я с тобою все превратности, грозные штормы на море, опасные встречи на берегу? Даже сегодня, в этот страшный день, когда шумела битва, кто стоял, непоколебимый и преданный, рядом с Писарро? Кто свою грудь подставил щитом под удары врага?
Писарро. Все это верно. В любви - ты чудо среди женщин, на войне - ты образец для воина. И потому тебе принадлежит по праву все мое сердце и половина всего, что я приобретаю.
Эльвира. Дай мне убедиться, что я владею твоим сердцем - остальное меняю на пощаду для Алонсо.
Писарро. Довольно! Если б я и хотел помедлить с казнью, сейчас ты каждым словом ускоряешь его судьбу.
