Я шла за ним, как сомнамбула, почти догнала его. Но тут он и те, другие, которые шли с ним, вдруг распахнули какую-то дверь и скрылись за ней. Кажется, это была аудитория, обычная аудитория! Но мне казалось, что передо мной захлопнули дверь в другое измерение. Перерыв кончился, надо было бежать на занятия, но как я могла уйти? Тут появилась моя однокурсница Изольда Куликова и очень удивилась, что это я тут торчу. Я наврала, что плохо себя чувствую, то ли живот заболел, то ли кровь носом пошла, в общем, какую-то чушь несла. А ведь я тогда совсем, совсем не умела врать! Но мне надо было остаться под этой дверью и дождаться, когда он снова появится в моем измерении. Изольда оказалась настойчивой и собралась тащить меня в медпункт. Тогда пришлось быстренько выздороветь. Как я могла объяснить ей, что жду под этой дверью свою судьбу? Душой я, конечно, осталась возле двери, но моему физическому телу пришлось переместиться вместе с Изольдой на другой этаж и переться на математику. Ноги понемногу стали гнуться, я почти обрела свою обычную, легкую походку. Вскоре меня заставили решать какие-то чудовищные уравнения… Бред, опять бред! Какие уравнения, к чертовой матери! Я могла думать только о нем!
Мне очень хотелось нарисовать его портрет, но что-то сковывало, карандаш выпадал из руки. Наверное, это был страх — а вдруг кто-то увидит и раскроет мою тайну? Конечно, у меня появилась тайна! Меня разрывали противоречивые чувства. С одной стороны, очень хотелось с кем-нибудь поделиться своими переживаниями. Но с другой стороны, страстная влюбленность в незнакомца была настолько не похожа на прежние, невинные приключения с мальчиками, что я даже представить не могла, как об этом рассказать. Ведь если кто-то узнает, начнут обсуждать, расспрашивать, замучают советами или, не дай бог, посмеются! А этого я просто не перенесла бы. И я бережно охраняла свою тайну от любых посторонних глаз и ушей, становясь с каждым днем все более молчаливой, скрытной и замкнутой. Меня по-прежнему звали на вечеринки, но я потеряла к ним всякий интерес. И даже любимые пирожки в горло не лезли. Вскоре я заметила, что вполне реально сохну от любви, и с большим удовольствием ушила в талии юбку.
— Что-то ты какая-то странная в последнее время! — сказала Изольда, когда я отказалась идти на очередную вечеринку. — Не ходишь с нами никуда, молчишь, как сыч. Сама на себя не похожа.
Я не поддалась на искушение. Даже Изольде рассказывать было страшно. Вдруг не поймет?
