— Не изменит, говоришь? А как же ты в плен попал? — произнес тихо офицер.
— Это было на суше, а не на море, — грустно ответил Волков. — Море!.. Горизонт всегда манит глаз. Смотришь на тот горизонт и чувствуешь, что ты великан, а не какое-то там маленькое создание…
— Почему великан? — спросил Терентий Живица.
— На море видно, что земля круглая, поэтому на горизонте появляются и исчезают корабли. Представь, Терентий, всю землю разом и самого себя на ней. Ты видишь, что планета наша шарообразная. Где еще такое увидишь, как не на море?.. В пустыне солнце не даст тебе смотреть. Да и ветер глаза песком засыпает. Пустыня не море. Там же бархан за барханом. А море, да еще когда прибой, — это же музыка! Чайковский! — Волков повернулся к Стоколосу. — Помнишь, Андрей, как мы форсировали Днепр? Что? Подвела нас река? Нет. А это потому, что матрос Волков был рядом с вами! Поэтому и Днепр был словно шелковый, а вода его была послушной.
— Я вижу, ты такой же романтик моря, как тот герой из фильма «Танкер «Дербент», который подбивал клинышки к каждой красивой женщине, — вмешался в разговор старшина Колотуха. Сложив губы дудочкой, он прошептал: — «Мгу… Я р-романтик м-моря…» А потом раз — и поцелуй взасос.
— Вульгарный ты, старик, — не утерпел Андрей Стоколос. — Хотя и женат, имеешь сына… А вода, Василий, была нам послушной потому, что дед Роман стоял на пароме, а не только ты.
— Согласен, — кивнул Волков. — Я и дед. Славный дед! Таких еще поискать надо!
Дул холодный северо-западный ветер. Сек косой дождь. Андрей запрокинул голову: захотелось посмотреть на свои и Лесины звезды — Счастье, Любовь, Надежда, Юность… Ни зги не видно. Кажется, на востоке просветлело небо, и из разорванных туч пугливо выглянуло несколько звезд. Вдруг, будто сговорившись, закашляли Колотуха и Живица. Стоколос почувствовал запах дыма.
— Сачки-химики дорвались до дымовых шашек. Всюду темнота, а им взбрело в голову показать, что они не спят.
— Почему это они сачки, если не спят и делают свое дело? — возразил Терентий Живица.
— Химики только то и делали все два года войны, что пускали дым в глаза нам и немцам и проверяли, носишь ли ты, Терентий, противогаз с собой, — сказал тихо Колотуха.
Тягач за тягачом, машина за машиной сходили с понтонного моста на увлажненную дождем дорогу и направлялись к месту сосредоточения, к лесу, вблизи села Цыбли, откуда вскоре должны были двинуться на северо-восток, к пока что далекой Десне.
