Санинструктор подняла голову.
«И щеки, как у Лиды, слегка румяные, — отметил Сильченко, — должно быть, от волнения, от напряжения. А глаза не такие…»
Он встретился с взглядом глубоких темно-карих глаз женщины. От них к носу тянулись едва заметные ниточки морщинок.
«Так может смотреть лишь человек, который много пережил», — подумал Федор Федосеевич.
Санинструктор, поправив бинт на голове раненого, встала.
Увидев Сильченко, солдат обратился к нему:
— Разрешите… К своим…
Сильченко хотел было возразить, но боец понял его и без слов. Добавил:
— Тут почти все с дырками. Так что не обращайте внимания…
— Хорошо, сынок, иди к своим, — кивнул Федор Федосеевич.
— Солдат прав, — вздохнула санинструктор. — Я видела пулеметчика без одной руки… Многих раненых надо немедленно эвакуировать на ту сторону. Если останутся здесь — не выживут.
— А есть возможность переправить раненых на Левобережье? — спросил Сильченко.
— Какая там переправа! Беспрерывный обстрел, бомбежки.
— Вы давно здесь?
— Как раз взошло солнце, когда наш паром причалил к круче. Занималась перевязкой… — санинструктор умолкла, губы ее задрожали.
— Что, погиб ваш знакомый?
— Да… На берегу я увидела солдата, которого знала с сорокового года. Он служил на заставе моего мужа капитана Тулина. Это пограничник Ваня Оленев. От своих людей в партизанском штабе знала, что Оленев остался в немецком тылу инвалидом, без одной руки. И вдруг встречаю его утром тяжело раненным еще и в живот. Его лихорадило, и он все звал свою Надю. Это имя я тоже слышала от бойцов и моей дочки Леси еще на заставе. Мне до сих пор слышится его голос: «Надя! Надя!..» Не доживет Оленев до вечера.
Женщина заплакала.
— Успокойтесь! — Федор Федосеевич осторожно прикоснулся рукой к плечу санинструктора. — Может, ваш Оленев еще выдержит. Он же герой, если без одной руки сражался на плацдарме… Вы из какого полка, дивизии?
— Наш комдив — полковник Сильченко…
— Федор Федосеевич.
— Федор Федосеевич, — с безразличием произнесла женщина.
— А вы, значит, Тулина?
— Да, Маргарита Григорьевна Тулина, жена погибшего в первый день войны начальника Пятой заставы на реке Прут.
— Вы, наверное, знаете и полковника, ныне генерала Шаблия Семена Кондратьевича?
— Знаю. Он был начальником штаба отряда пограничных войск округа. Знакома и с его женой.
— А я с Шаблием дружу еще с юности. И в войну встречался… Вот так, Маргарита Григорьевна. Ваш командир дивизии — это я, — Сильченко улыбнулся.
— Знакома и с его женой, — повторила растерянно Тулина. В глазах ее застыло удивление. — Все-таки мир тесен…
