«Жизнь-то, жизнь-то… сколько всего пережила!» — часто говаривала Маняша.
Прошлым летом, когда гостил у нее младший сын, она вот так же произнесла эти слова, не придавая им никакого значения. А сын возьми да и спроси:
— Ты когда последний раз в Павловском была, мама?
— В Павловском-то?..
Маняша остановилась и задумалась.
— А вот когда…
Но она не могла сразу сказать. Вслух думала:
— В двадцать втором меня в Годуново выдали… Каждый год в гости ездила… В двадцать восьмом Василий в город уехал, а в двадцать девятом… В двадцать девятом-то последний раз и была в Павловском. Да, да, в двадцать девятом, как сейчас помню! Нет, потом еще была, года через четыре.
— Это сколько же с тех пор?.. Тридцать три года прошло, — подсчитал сын. — Тридцать три года!
— Тридцать три? Да не может быть! — Маняша всплеснула руками. — Батюшки, как времечко-то летит! А как сейчас помню…
Не договорив, она печально покачала головой. Что она помнит? Ехали на санях. А дело было весной. На реке по льду хлестала вода. Сани подняло и чуть было не понесло. Хорошо, что лошадь была кормленая, сильная. И это, кажется, все, что осталось в памяти от той последней поездки в Павловское. Как на санях по воде ехали и как сани чуть было не понесло…
— У нас кто-нибудь остался там из родственников? — задумчиво спросил сын.
— Да кто же остался… Никого нет. Ни одной живой души. В Годунове дальние родичи живут, а в Павловском нет.
— Ну все равно. Готовься. Завтра полетим, — вдруг сказал сын. — До Павловского теперь самолет два раза в день летает. А ты ни разу на самолете не летала. Поглядишь с высоты, какой землю бог видит.
Сын говорил полушутливо, и Маняша сперва подумала, что он не всерьез это. Приехал не надолго, обратный билет в кармане. Какое еще там Павловское… Да еще на самолете! И Маняша отмахнулась от его слов. Не поверила.
А он не шутил. Вернулся домой — кладет на стол два билета.
— В девять часов, — говорит, — завтра вылетаем. В девять десять будем в Павловском. Собирайся.
Маняша замахала руками, закричала:
— Нет, нет, нет!
— Да ты не бойся, мама, — весело сказал сын. — Это абсолютно безопасно. В автобусе опасности во сто раз больше. Или тебя на родину не тянет?
— Как не тянет? Тянет, — откликнулась Маняша, с ужасом смиряясь, что придется-таки ей на старости лет полететь по воздуху. — Так ведь… это… не выдержу я: сердце у меня лопнет в самолете-то.
— Не лопнет, — уверенно возразил сын. — Многие так думали, что сердце лопнет. Но еще ни у кого не лопнуло. Мы что с собой возьмем? Хлеба, молока? Может, бутылку вина, на всякий случай?..
