Мотаю головой и закидываю последний канат в лодку.
– Я должна сама с этим разобраться.
Бо легко перепрыгивает через борт шлюпки прямо на причал.
– Мне нужно поговорить с той девушкой – с Джиджи. Спрошу ее о брате, вдруг она что-то помнит.
– Плохая идея.
– Почему?
– Оливия, может быть, уже ждет тебя.
– Меня не волнует Оливия.
– И зря.
– Думаю, я смогу противостоять ее чарам, в которые ты веришь.
– А что, ты уже перестал думать о ней? – усмехаюсь я.
В ответ, само собой, молчание. Я чувствую острый укол в сердце, зная, что он думал о ней всю ночь и все утро, не в силах избавиться от ее образа.
– Здесь безопаснее. – Я запрыгиваю в моторку, которую уже начало относить от причала.
– Я не затем сюда приехал, чтобы прятаться на острове.
– Прости. – Я резко дергаю за трос и завожу мотор.
– Подожди! – просит Бо, но я переключаю передачу и уношусь прочь.
Я не могу рисковать, взяв его с собой. То, что я задумала, я должна сделать одна. Если Маргарита увидит Бо в городе, она может попытаться заманить его в бухту, и я не уверена, что смогу ее остановить.
* * *
Сегодня день ежегодного фестиваля сестер Свон.
Воздушные шары подпрыгивают и колышутся на ветру. Кругом с визгом носятся дети, поглощая фруктовый лед и соленые ириски. Над Оушен-авеню натянут красно-желтый баннер с мультяшной паутиной, луной и совами по углам.
Это самый оживленный день в году. В Спарроу съезжаются жители соседних прибрежных городов; кто-то на своих машинах, но многие и на автобусах, которые привозят их рано утром, а вечером забирают обратно. С каждым годом количество гостей растет, и на этот раз кажется, что город вот-вот разорвет.
Оушен-авеню сегодня стала пешеходной, вдоль проезжей части стоят киоски со всевозможными товарами магического и немагического свойства: колокольчики, флюгеры, местный джем из бойзеновой ягоды – гибрида малины и ежевики. В летней пивной разливают в глиняные кружки приготовленное по старым рецептам пиво; женщина, изображающая сестру Свон, гадает по руке; в одном из киосков даже торгуют духами, уверяя, что именно такие ароматы некогда предлагали сестры в своем магазине, – хотя в Спарроу каждый знает, что это не так. Большая часть публики одета в стиле начала девятнадцатого века: на женщинах платья с завышенной талией, кружевными оборками и низким декольте. Около пирса установили сцену, и вечером здесь будет разыграно театрализованное представление о суде над сестрами и их казни – мероприятие, которого я всегда избегаю. Мне невыносимо смотреть, как смерть сестер превратили в фарс.
