Отчаявшись увидеть Марину, Александр взял ружье, свистнул собаке и закатился на несколько дней в лес. Не охотничал — просто скрывался от людских глаз. Коротал ночи у костра, проклиная бессонницу, почти не ел ничего, оброс щетиной. И в этаком разбойничьем виде вышел однажды на лесную полянку, откуда доносился злобный лай его собаки. Вероятно, собака осадила какого-то крупного зверя — взахлеб гавкала на одном месте. Александр загнал в ружье патрон с пулей; любая опасность теперь его только радовала. Он бы врукопашную схватился сейчас с медведем.
А на полянке, возле разворошенного стожка с сеном, стояла Марина.
Она держала перед собой санки, защищаясь ими от собаки, рукав ее полушубка был разодран в клочья.
— Отойди в сторону! — крикнул Александр.
— Ой, Саша… это ты?!
— Отойди!
— Она кусается!
— Потому и кусается!.. — нескладно объяснил Александр, оттаскивая ее от стожка. — Смотри!
По тонкому снегу вилась цепочка мелких следов, исчезающих под накренившимся стожком.
— Горностай спрятался! Собака хочет схватить, а ты не пускаешь! Конечно, она укусит!
Собака яростно зарывалась в сено, стожок трясся и качался.
Марина вытерла слезы.
— Я же не знала… Бросается на меня, как бешеная…
— Что ты, — сказал Александр, — она еще подружится с тобой. Защищать станет.
— Второй рукав оторвет.
— Нет, она умная. Кого хозяин любит, того и собака полюбит.
Вот таким глупейшим манером Александр объяснился в любви. Опять едва понимал, что говорит ей, стучало в висках, лицо горело, как ошпаренное.
Собака запрыгала перед ними с горностаем в зубах, Александр машинально взял зверька, сунул в карман лаза — кожаной охотничьей безрукавки.
И вдруг проговорил:
— Меня же ненадолго возьмут. На два года всего.
— Зачем мне про это думать, Саша?
— Разве непонятно?
— Вообще-то зачем я тебе нужна? — сказала Марина с неожиданной горечью. — Зачем? Зачем?
— Давай поженимся.
— Ты сумасшедший. Кто нам позволит?
Она наклонилась и стала укладывать на санки слежавшиеся пласты сена. Александр сгреб в охапку весь оставшийся стожок, поднял.
— Подвинь санки. Вот так. Увезем сразу.
— Не надо. Я сама.
— Жена должна слушаться мужа, — сказал он.
— Я еще не жена.
— Давай поженимся. Я тебя очень прошу.
— А как же ваша поговорка? — спросила она. — «Роч — ступай прочь»?
Действительно, слышал он такую поговорку. «Роч» — это значит «русская». Обнимайся, парень, даже целуйся, а дойдет дело до свадьбы, так «роч — ступай прочь!».
— Наплевать на поговорку, — сказал он. — Давай поженимся.
