– Возможно. Надеюсь на это, мистер Кимболл. Во всяком случае, на второй вопрос мы пока не станем отвечать… Нет-нет, благодарю, мне достаточно. Еще одна порция вашего первоклассного виски – и я разболтаю почти все. Лучше его не будет даже после отмены сухого закона.
– Ну тогда всенепременно выпейте еще. Как и всякому другому, мне, естественно, любопытно. Ниро Вулф наверняка выдающаяся личность.
– Вот что я вам скажу. – Я запрокинул голову назад, чтобы допить виски, и через кубики льда выцедил последние капли, а потом резко опустил стакан и подбородок. То была одна из моих мелких привычек. Я видел только, что Мануэль Кимболл любопытствовал, да и он сам признал, что ему любопытно, так что нельзя было сказать, будто я совершил невесть какое открытие. Я продолжил: – Если Ниро Вулф не выдающаяся личность, то Наполеон выше ротного старшины не поднимался. Сожалею, что не могу раскрыть вам его секреты, но как-то я должен зарабатывать свое жалованье, даже если для этого надо всего лишь держать язык за зубами. И это напомнило мне, – я взглянул на часы, – что у вас настает время обеда. Вы были весьма радушны, мистер Кимболл. Признателен вам за это, равно как и Ниро Вулф.
– Все ради вас. Не торопитесь из-за меня. Отца дома не будет, а я не люблю есть один. Попозже съезжу в клуб пообедать.
– Ах, – огорчился я, – вашего отца не будет? Это несколько расстраивает мои планы. Я думал перекусить в Плезантвиле или Уайт-Плейнсе, а потом вернуться и переговорить с ним. Вообще-то, я как раз думал попросить вас об одолжении – предупредить его о моем приезде.
– Мне очень жаль.
– Он не вернется к ночи?
– Нет. На прошлой неделе он уехал в Чикаго по делам. Вы не первый, кто столь разочарован. Андерсон и тот детектив телеграфируют ему каждый день, не понимаю даже зачем. В конце концов, он едва знал Барстоу. Полагаю, их телеграммы не заставят его вернуться, пока он не закончит дела. Мой отец такой. Все доводит до конца.
– Когда вы ожидаете его возвращения?
– Затрудняюсь ответить. Около пятнадцатого – так он рассчитывал при отъезде.
– Что ж, хорошего мало. Конечно, это лишь рутина, но любой детектив хотел бы завершить с вашей четверкой. И раз уж вы не можете оказать мне любезность с вашим отцом, может, окажете другую. Еще одна рутина. Скажите, где вы были вечером в понедельник, пятого июня, между семью и двенадцатью? Это был вечер перед похоронами Барстоу. Вы были на похоронах? Меня интересует вечер накануне.
