Мою мать за её необычайные способности по всему Тибету
почитали как ламу, хотя более знаменита она была как дэлог —
тот, кто переступил порог смерти и вернулся, чтобы рассказать
об этом.
Её опыт — не просто видения или кратковременные
предсмертные переживания. Пять суток она лежала холодная,
бездыханная, без всяких признаков жизни, в то время как её
сознание свободно странствовало по иным мирам, часто в
сопровождении Белой Тары, божества мудрости. Она
предприняла своё путешествие дэлога, следуя наставлениям,
полученным от Тары в видениях, хотя и против желания своих
учителей - лам, которые умоляли её не рисковать так сильно.
Стоит отметить, что она, шестнадцатилетняя девушка, была
так уверена в своей медитации, что переубедила очень мудрых
лам, которые были куда старше её. Однако же её саму
признавали проявлением Белой Тары — могущественной силы
просветлённого ума, дарующей долголетие и освобождение
живым существам. Всё своё детство Дава Дролма проявляла
замечательную глубину сострадания. Ни один нищий не уходил
от нашего шатра, не получив от неё всё, что могло попасть ей в
руки, — в семье приходилось прятать ценности, иначе она
раздала бы всё.
В чёрном войлочном шатре нашей семьи во время больших
ритуалов могли собраться четыреста человек. Дава Дролме
предлагали почётный трон, как и другим высоким ламам, среди
которых были четверо её дядей, знаменитых во всём Восточном
Тибете. Она была очень взыскательна к проведению ритуалов.
Несколько лет назад я встретил монаха, который помнил её гнев,
когда он плохо играл на канглинге (ритуальной трубе). Её
присутствие пробуждало и желание преодолевать многотрудные
ступени практики, и понимание, что исконная природа этого
постепенного пути — свободное от усилий ригпа. Её сны и
видения были просветлёнными откровениями, а те, что привели
её к переживаниям дэлога, были безошибочно ясными
наставлениями. Однако опасения лам, которые убеждали её не
пускаться в такое путешествие, а поститься, принимать
лекарства и выполнять ритуалы, были небеспочвенны: после
своей смерти и ухода в чистую землю Падмасамбхавы она
встретила своего покойного дядю, досточтимого учителя Какьо
Вангпо, который предупредил, что ей опасно там оставаться и
