— Не-а, — заявляю надменно. — Не подавлюсь, даже добавки попрошу. Точнее, другого опекуна, если этот будет обращаться со мной как с рабыней. Как думаешь, дядюшка Михо, что сделает Инке, когда узнает, что меня пытались сбросить со скалы?
Дядя зеленеет. Потом бледнеет. В рубашке с кружевным воротничком он теперь напоминает гриб поганку.
— Тебя никто не пытался убить, — произносит и зачем-то сжимает собственное горло. Не иначе, боится ляпнуть что-то важное. — И с чего ты взяла, будто Инке станет слушать какую-то девчонку? Всего лишь жалкая сати, даже не участвовала в отборе, а уже мнишь себя женой жреца?
Мина по-крабьи, бочком отползает от Михо. Поднимется и становится у меня за спиной.
— Разве вы не заметили, любезный дядюшка, что главные жрецы весьма благоволят ко мне? — иду ва-банк. Поправляю прическу и улыбаюсь царственно. — Или вы думаете, они ко всем сати приходят в гости? Вызывают на прогулку и приглашают в пирамиду? Кстати, вот и отличный шанс поговорить с Инке.
Михо хватается за сердце. Закатывает глаза, произносит едва слышно:
— Что случилось с тобой после падения со скалы? В тебя будто демон вселился.
— Ничего подобного, — возражаю настойчиво. — Просто после падения я осознала, как сильно хочу жить. Возможно, когда-нибудь возглавить дело отца. Путешествовать. Заниматься тем, что мне нравится. Не выживать, а наслаждаться каждым новым днем.
Кажется, перебарщиваю с фантазиями. Глаза Михо округляются, как у филина Анри. Еще секунда — дядя ухнет и зашибет непокорную меня взмахом крыла.
— Что ты хочешь? — спрашивает дядя и ненавидяще сверлит взглядом.
— Уважения, — сообщаю я. — Начнем хотя бы с этого. Не так трудно прислушиваться к желаниям и потребностям друг друга. Не желаю никому зла, но не потерплю плохого обращения. В общем, давайте жить дружно.
Счастливо улыбаюсь, хотя внутри все кипит от негодования. Не верится, что с Михо и его дочуркой можно жить мирно.
— Хорошо, ты получишь больше свободы, — милостиво разрешает дядя. — Но не вздумай мной манипулировать! У меня тоже есть высокие заступники.
Куда уж выше верховного жреца? Задумываюсь и чувствую, как ползут вверх брови. Только если Михо дружит с богами. Или демонами Аланты.
Вслух же признаюсь:
— Начнем с этого. А там посмотрим.
Величественно приподняв подбородок, удаляюсь. Мина торопится следом.
Вхожу в комнату, с тихим стоном падаю на кровать. Неужели я это выдержала? Мне, правда, дадут больше свободы, или это лишь обещание? Не удивлюсь, если в данный момент Михо сочиняет план мести. Или убийства оборзевшей племянницы.
