— Им нравится! — ошарашенно заметила Ка, косясь на жрецов.
— Не отвлекайся, — предупредила я. — Иначе все испортишь!..
Соблазнительная пластика вкупе с очаровательной, немного таинственной улыбкой свела зрителей с ума. Краем глаза я замечала, как у подступивших вплотную к помосту варваров-мужчин отпали нижние челюсти. Да, да, мальчики, смотрите в оба. Не каждый сезон на ваши «сельские» танцы прибывает звезда столичных корпоративов.
Жрецы вели себя сдержаннее, но масленые взгляды и напряженные позы выдавали степень их интереса. Даже главный блондин перестал изображать из себя статую и задумчиво потирал указательным пальцем нижнюю губу.
Но команду остановиться жрецы еще не подали, соревнование потенциальных жен продолжалось. Варварки, поняв, что все мужчины смотрят только на нас с Ка, попытались оттеснить соперниц. Но их жалкие потуги разбились, напоровшись на мое крутое бедро. Не на ту напали!
— Это вы, девочки, отборы на гастролим не проходили, — высказалась я. — Там-то знают, как оттеснить соперниц.
Пойти дальше и устроить на танцполе настоящую драку жрецы не позволили. Удалили с помоста зачинщиц и запретили им появляться возле храма ближайшие три сезона дождей. Столь суровый приговор моментально охладил пыл других варварок, и они перестали строить нам с Ка козни. Попытались обойти честным путем.
Главный жрец прищелкнул пальцами, и музыка смолкла. Разгоряченная и ошалевшая от страсти, я замерла возле фаллического истукана. Давно мне не приходилось так выкладываться: колени подрагивали, сердце колотилось где-то в желудке.
Жрецы смотрели на первую десятку танцовщиц и не спешили оглашать решение. Перешептывались и изредка посмеивались, наверняка, обсуждая наши достоинства и недостатки. Я чувствовала себя глупой болонкой на вставке собак. Сильно измотанной болонкой.
— Не возражаешь? — спросила у каменного изваяния и, не дожидаясь ответа, облокотилась на него спиной.
Боль в ногах немного утихла, и я счастливо выдохнула. Хорошо хоть, туфли на каблуках надевать не пришлось. В противном случае ни за что не выдержала бы почти часового напряженного выступления.
Погруженная в собственные думы, не сразу поняла, почему все варвары замерли и смотрят на меня, как голодные мыши на кусок сыра.
— Что?.. — спросила я у испуганной Ка.
— Табу, — прошептала она в ответ. — Не касаться. До омовения.
Калки побери все эти их запреты. Подумаешь, прислонилась к идолу, он же от этого не испортится.
— Раньше не могла предупредить? — рыкнула я на Ка.
