— Зачем ты пришел? — спросила устало. — Если хотел наказать, то опоздал. Мне и так вынесли смертный приговор.
Он отвел взгляд, но я успела прочесть в его глазах то безудержное желание, которое видела только однажды. И зарделась, несмотря на ситуацию.
— Пришел просить прощения, — признался Корбл. — Пусть поздно, нот все же…
— Что?! — я опешила от подобного признания. — Неужели ты, наконец, понял, что я не ведьма? И не совершала никаких преступлений…
— Я пришел просить прощения за смерть Катерины, — отозвался Корбл. — Она оказалась слишком слабой и нежной. А я намеренно подверг ее риску. Пошел на поводу ее материнского инстинкта, позволил забеременеть. Теперь и Верена…
Он осекся, горько вздохнул. Сильный рыцарь, могущественный магистр ордена оказался не готов к испытанию чувствами.
— Ты знаешь, кто я?.. — мне с трудом верилось в происходящее.
— Да, Валерия, — он впервые назвал меня по имени. — Знаю, кто ты и зачем пришла в Вороний лог. Если хотела отомстить — забрала бы мою жизнь. Во мне много сильной крови оборотня, могло хватить надолго… Я знаю, как сделать амулет, чтобы действие было дольше. Зачем было лишать жизни других воронов, чем они провинились?
— Чего-о-о?.. — охнула я. — Твоя жизнь мне не нужна. Кровь — тем более. Что я такого сделала, что ты обвиняешь во всех смертных грехах? Называешь ведьмой… Теперь еще и это… А Катерина… оставила мне прощальное послание. Она любила тебя — теперь я ее прекрасно понимаю. И не осуждаю.
Говоря это, сама не заметила, как вышла из-за укрытия. Теперь наготу прикрывали лишь длинные светлые волосы. Но мне стало не до стыда. Слова Корбла, да и само его поведение пугали.
Еще сильнее пугал шум за стенами. Местные определенно не оставили затею спалить сарай. Аромат сена и древесины смешался с запахом бензина и солярки.
— Не ври сейчас, в этом нет нужды, — попросил Корбл. Он приближался, как загипнотизированный. Его глаза светились в темноте. Бледное лицо исказила болезненная гримаса. — Ты так настойчиво интересовалась свойствами крови оборотней. И я сам дал тебе в руки козырь, сказав, что кровь становится наркотиком.
— Прекрати! — приказала и топнула. — Ничего подобного я не делала, единственный мой грех — любопытство. Зелду убил кто-то другой. Та рыжая голубка — я уже говорила о ней. Почему ты меня не слушаешь?! Зачем мне омолаживающий эффект, мне и так чуть больше двадцати.
Корбл подошел вплотную. Откинул волосы с моей груди, тыльной стороной ладони провел от подбородка до пупка.
