Это было в какое-то январское воскресенье, когда Сергей первый раз приехал к Тужикову домой за реактивами. Самым главным была, конечно, ди-фосфоро-мектолиевая кислота — все остальное можно было купить в магазинах химреактивов или даже раздобыть в институте. Никита выставил несколько банок, сверяясь со списком. Дефицитная кислота было оставлена «на сладкое». Сергей недоуменно повертел в руках довольно большую банку темного стекла с непонятной этикеткой:
— Что это? Номер какой-то…
— Да бери, не сомневайся, она это, она.
— А почему не подписана?
— Стратегическое сырье. — Приятель ухмыльнулся, и тут же нахмурился. — Подожди, так не пойдет. Не дай бог, попадется на глаза кому-нибудь понимающему… Значит, так, этикетку мы сейчас смоем, и наклеим что-нибудь другое. Все равно этот номер тебе ничего не скажет.
Сергей еще раз внимательно посмотрел на номер. Точно он сейчас его уже не помнил, там была какая-то буква, потом еще число, но в конце 405: он тогда еще остро переживал разлуку с Настей, едва две недели прошло, и номер ее комнаты, зеленой почему-то краской выведенный на белой двери, тут же встал перед глазами. 405!
Автобус уже подходил к остановке, когда запыхавшийся Сергей сунул в руки Насти клетчатую сумку.
— Езжай домой! Я тоже растяпа — забыл плитку выключить в лаборатории. Если повезет, на следующий автобус успею!
Не дав ошарашенной Насте даже рта раскрыть, Сергей бросился к институту. На этот раз они с Никитой встречались в метро, и этикетки смывать было негде. И конечно, озабоченный единственной мыслью поскорее начать синтез брейнорина, Сергей напрочь забыл сделать это позже. Так что номер был на месте, вот он, красуется — и последнее число отнюдь не 405.
…после маленькой подтасовки в каталоге базы… ему будут доставлять несколько другие соединения… Я все хорошо запомнил…
Значит, это был не сон…
Вcе эти подмены не были случайностью… Так вот почему не было столь приметных кристалликов среди однородной массы вновь синтезированного брейнорина. Нужно, обязательно нужно будет повторить реакцию. Тут Сергей вспомнил, что в лаборатории, на полке около термостата, должна была оставаться небольшая навеска заветного дифосфопроизводного мектолиевой кислоты. Еще раньше, планируя один из опытов, он приготовил навески разной величины сразу для нескольких реакций, но использовал тогда не все. Значит, он еще сможет воспроизвести свой первый результат. И понять, в чем отличие условий, почему в последний раз не образовались кристаллы. Да, кристаллы… Не в них ли все дело? Ведь трем крысам они с Антоном давали именно те сероватые кристаллики, не бурый песок. Почему они так по-разному подействовали? На вид все три съеденных крысами кристалла как будто были одинаковыми, но может быть, оттенки цвета разнились? И ведь не записали вес кристаллов, не провели досконального химического анализа. Не научный опыт, а какой-то кавалерийский наскок. Ах, хорошо бы иметь под рукой широкополосный спектрометр, рентгеноструктурную установку… Мечты, мечты… А ведь без дотошных измерений даже сигнальную публикацию нельзя давать, это ж просто курам на смех.
