Он бы и не трогал, нужны ему больно ихние хреновины… Но сегодня у него была нешуточная забота. Генке требовались деньги. И не просто, а позарез: все пацаны уже посмотрели здоровский фильм про Чингачгука, и, захлебываясь, рассказывали друг другу разные потрясные штуки. А он только слушал да чесал колючий затылок. Просить денег у матери — себе дороже. Опять нудить станет, помянет и разбитое в школе стекло, и прожженную скатерть, а там и до «загубленной жизни» и «весь в отца» недалеко… А спешить надо было: фильм шел в повторном, всего несколько дней. Так и пропустить можно!
И он нашел-таки способ добыть денег: очкастый Веник из пятого дома покупал у ребят головастиков по пятаку. Наловить их сачком в пруду — плевое дело! Да вот незадача: третьего дня Генка раскокал литровую банку, которую выдал ему деляга Веник. А без банки и не суйся… Поначалу он примеривался стащить банку у матери: вон сколько компотов накрутила! Но за «закрутку» можно было огрести по полной: дефицитная стеклотара была у матери на счету, банки стояли в кладовке ровными рядами. Надо было думать. Он и думал…
Поэтому сегодня, улучив момент, когда мать вышла поменять воду в ведре, он быстро осмотрелся и заглянул в шкаф. Штуковины всякие, папки какие-то пыльные…
Тут он увидел затыренную в угол диковинного вида посудину литра на полтора. Во! В посудине была позеленелая, тухлая вода: наверно, давно стоит, все уж забыли… Авось не хватятся!
Генка схватил кривоватую посудину. Сойдет! Теперь нужно было вылить странную жидкость, но тут его ждала неудача — в раковине, как назло, стояла бадья с какой-то синюшной дрянью, даже на вид очень тяжелая, не отодвинешь. А в бадью тоже выливать не годится — еще рванет все, знаем мы этих химиков, от матери потом достанется. Пришлось выкручиваться — и он торопливо вылил воду в стоявший на окне небольшой аквариум. Вся не вместилась, тогда он улегся животом на широкий подоконник и выплеснул протухшую вонючую воду в клумбу, где суетились большие муравьи. Куда ж стекляшку спрятать? Он перемахнул через подоконник, надежно пристроил посудину в груде старых картонных коробок, сваленной в углу дворика, и сиганул обратно. Вышло! Вернувшаяся с ведром мать застала его благонравно рассматривающим космонавтов на плакате «Союз-Аполлон».
После обеда Генка примчался в институтский дворик. Посудина была на месте. Эх, кривобокая какая! Все у них, ученых, не как у людей. Веник, зануда, ворчать будет… Ну да ладно. Наловлю побольше…
