Однако едва ли Инга останется безучастной, увидев, как двое неизвестных мужчин набросятся на него, Никиту, и тогда может произойти что угодно. Нет, это не выход! Как бы ни сложилась обстановка, ему не стоит заранее выдавать себя. Напротив, надо будет одеться во что-то незнакомое Инге и по возможности так изменить свою внешность, чтобы она вообще не могла его узнать. Да и начать разборку, вопреки советам бомжа, лучше до того, как они подойдут вплотную к ней. Тогда Инга решит, что все происходящее не более чем заурядная драка посторонних людей, и скорее всего просто постарается обойти их стороной.
Наконец надо было позаботиться и о том, как поступить с бомжем. Не оставлять же его после того, как все будет закончено, на улице. Слишком живо было еще саднящее воспоминание о том, как он обошелся с ним позапрошлой ночью.
Словом, весь этот день прошел в волнениях и хлопотах. А уже в половине десятого, одевшись соответствующим образом и запасшись пульверизатором с раствором родамина Б, к которому он добавил несколько кубиков уксусной эссенции, Никита пробрался окольными путями в Старопрудный переулок и схоронился в зарослях бузины, пышно разросшейся в старом заброшенном саду как раз напротив бани.
Вечер был темным, безлунным. Звезды над головой то показывались, то снова прятались в набегавших тучах, с неба то и дело принимался сыпать мелкий колючий дождь. Единственный фонарь, висящий над входом в баню, слабо освещал лишь небольшую круговину на противоположной стороне переулка, и оттого весь он тонул в сплошной чернильной тьме.
Время тянулось медленно. Ближе к одиннадцати Никита успел основательно вымокнуть и продрогнуть и готов был уже счесть все сказанное бомжем за бессовестную мистификацию, как вдруг из-за поворота вывернул «Москвич» и, погасив фары, притормозил у входа в баню.
Никита вмиг забыл и о холоде, и о дожде. Все в нем напряглось в тревожном ожидании. Дверки «Москвича» оставались закрытыми. Мотор смолк. Но в затемненном салоне явственно просматривались шевелящиеся тени. Не могло быть сомнения, что там затаились. Прошло несколько томительных минут, и в противоположном конце переулка послышался знакомый стук каблучков. Инга!
Никита выбрался из кустов и приготовился к броску. В тот же миг передняя дверца «Москвича» раскрылась, и из нее выскользнули две темные человеческие фигуры. В свете фонаря было видно, что лица обоих мужчин закрыты масками, в руках одного из них было что-то вроде мотка проволоки или веревки.
