В тексте анонимки, как и на конверте, не была пропечатана буква «и», но и без этого, по стилю написанного, было абсолютно ясно, что обе они составлены одним лицом. Почтовый штемпель на конверте также был знаком, из чего следовало, что письмо отправлено из того же двадцать девятого почтового отделения.
Но чего добивается анонимный «доброжелатель»? Если в первом случае можно было предположить, что он поставил целью досадить академику Гридину, то что означала эта вторая анонимка? Кому и чем могла помешать женитьба Никиты? Или то и другое — происки Погодина и Строева? Но чего они собираются достичь подобным образом? И при чем здесь двадцать девятое отделение? Погодин, как и Никита, живет здесь, в аспирантском общежитии. Строев — где-то неподалеку от университета. И все-таки двадцать девятое отделение — единственная зацепка, которая может помочь разобраться в этой головоломке.
Но это после! После четверга. Там, в Старопрудном переулке, может, что-нибудь и прояснится. Кстати, что за «секреты» собираются «вытрясти» из Инги преступники? Если речь идет о научных работах Гридина, то в четверг придется столкнуться если не с самим Погодиным, то с кем-то из его сообщников. Если же им понадобился какой-то иной компромат на академика, то в Старопрудный может пожаловать и автор анонимки. А если это одно и то же лицо?
Нет, можно положительно сойти с ума от бесчисленных загадок, обступивших Ингу, а теперь и его, Никиту! И все-таки во всем этом придется разбираться. Только не стоит, пожалуй, пока говорить Инге ни об этой новой анонимке, ни о том, что только что рассказал ему бомж.
Он заметил ее сразу, как только переступил порог читального зала. Инга сидела за тем же столиком, за которым он увидел ее в первый раз и так же усердно выписывала что-то из толстого английского журнала. Увидев Никиту, она встала и пошла ему навстречу:
— Давай выйдем, не будем мешать остальным.
Они спустились в парк, прошли в самый дальний его конец и сели на пустующую скамью.
— Ну как, говорила ты с дедом? — нетерпеливо спросил Никита, заглядывая ей в глаза.
— Да, — сдержанно ответила Инга.
— И что он?
— Выслушал меня спокойно, правда, без особой радости, но и без малейшей досады. Сказал, что хочет познакомиться с тобой. Но не раньше чем через две недели.
— Почему?
— Не знаю. Я говорила, что у него есть свои странности. Я не стала уточнять, что он имеет в виду, и тем более торопить его встретиться с тобой.
