— Вижу. Да что ты натворил?
— Я — ничего. А кто-то действительно пытался натворить. Понимаешь, нашелся шутник, вздумавший подбросить бомбочку в корзину для мусора. А она возьми да и взорвись.
— Шутишь?
— Нет, к сожалению. И если бы не предупредили меня…
— Кто, о чем предупредил? О каком шутнике ты говоришь? Расскажи толком!
— Да, придется ввести тебя в курс дела. Не хотелось мне обо всем этом распространяться. Но коль ты стал невольным свидетелем…
— А я уж домой пошел. В читалке ни души не осталось. Вдруг слышу — бах! И дым валит из твоих окон. Ну я и рванул сюда. Так что ты хотел мне рассказать?
— Сейчас узнаешь все. Только пойду позвоню по телефону.
— Позвонишь куда?
— В хозчасть, коменданту.
— Зачем?
— Как зачем? Это все-таки ЧП.
— Допустим. Но чего ты добьешься своим звонком? Прибегут эти… из техники безопасности. Так тебя же и обвинят, скажут, проводил какие-то незаконные эксперименты. Чем ты докажешь, что тебе бомбу подбросили? А докажешь, так еще хуже. Наедет милиция, начнется разбирательство, допросы, экспертизы. И — прощай твоя защита.
— Но и не говорить нельзя.
— Почему нельзя? Уверяю тебя, кроме меня, никто ничего не видел и не слышал. Иначе давно бы тут торчали зеваки. Что же касается всего этого, — махнул он рукой на пятно на полу и обломки корзины, — так завтра же стекла вставим, пол подкрасим, и никому в голову не придет, что была какая-то диверсия.
— Гм… Может быть, ты и прав. Главное, чтобы Ингу не начали трясти.
— А при чем здесь Инга?
— Да все началось с той затеи Погодина установить у них подслушивающее устройство. А когда это сорвалось, он затеял новую каверзу… — И Никита подробно рассказал обо всем, что произошло в Старопрудном переулке.
— Но ты уверен, что это был Погодин? — спросил Олег, выслушав Никиту.
— До сегодняшнего дня не очень. А сегодня Светлана сказала, что как раз в пятницу, то есть на другой день после всего случившегося, он сказался больным, и навестившие его сотрудники института сами убедились, что все лицо его — сплошная красная маска. Тамошние кумушки решили даже, что у человека рожистое воспаление. Так что теперь отпали все сомнения. Ты же знаешь, что родамин Б не смывается никакими средствами. Помнишь, я однажды целую неделю ходил с красными пятнами на руках?
— Значит, там действительно был Погодин. Но ведь и он тебя, наверное, узнал?
— Конечно. И вот его ответный ход.
— Ты думаешь, все это, — обвел Олег руками лабораторию, — его рук дело?
