Задача: обеспечить левый фланг дивизии, разгромить синих и двадцать четвертого занять Абастуман.
Разгромить синих.
Стало быть, будут жаркие бои за овладение горным хребтом. Стало быть, литься нашему поту.
Жара…
Небо без облака, нестерпимо голубое, огромное, и в нем солнце. Выкатилось, улыбается. И бьет, и бьет в спину бойца, жжет, гонит с него пот. Неумолимо щедрое, неиссякаемым изобилием тепла окружает бойца, ласково душит его…
— Ах, чтоб тебе, как ты не вовремя! Хоть бы дождик, что-ли?
Жара…
На соседних высоких горах пятна снега.
— Хорошо бы туда, а… — вслух мечтает кто-то. — Да на подушечке этой полежать. В снегу поваляться. А?
— Да, хорошо бы.
Но снег далеко, а дорога пыльная, каменистая, раскаленная, — вот она. Гора без леса, без кустика — впереди. И где-то там, на хребте, противник.
Жара…
— Это так потом выльешься, мокрое место от тебя останется, вся и память, что был, — бурчит передний, и сразу «упадочное настроение» охватывает взвод.
— Говорили — ровное место, а тут подъем и подъем…
— Чего передние торопят! Нам не поспеть.
— Им что? Здоровые бугаи!
Галдят все, злые, забывшие дисциплину, изнывающие от жары.
— Прекратить разговоры! — оборачивается командир. — В чем тут дело?
И сразу стихают. И в самом деле, чего ссорились, чего галдели? Чего не поделили? Всем неловко. Чтоб скрыть неловкость, смеются.
— Буза… — виновато усмехается передний и пожимает плечами. — От жары и собаки бесятся.
* * *
Привал. Родник.
Бегут с флягами, кружками, котелками. Бегут, чтобы поспеть к роднику, пока мало народу.
Жара…
Дорога, люди, горы — все тоскует по тени.
— Тень! Тень! Тень!
Спускаемся в большую ровную долину.
— Вот бивуак бы тут, — говорит кто-то. — Вся дивизия разместилась бы.
— Воды нет, нельзя бивуак.
— Тут для аэропланов посадка хорошая.
И чей-то задумчивый голос:
— Ежели ее распахать да засеять…
* * *
Плато на вершине безымянной высоты.
Большие ели, под ними густая тень. На каждое отделение — ель. Под елью привал.
Шишки. Смолой пахнет. Прохладно.
Книгоноша вытаскивает газету.
В каждом взводе — актив: книгоноша, взводный партийный и комсомольский организаторы, уполномоченные по рационализаторской работе, читчики газет, военкоры, редакция взводной газеты, массовики и т. д.
Все они имеют еще много недочетов в своей работе. Но все это уже вошло в плоть и кровь, все это стало бытом, без этого уже нельзя.
2
Командир роты Степан Гмырин — широкоплечий, полный, круглолицый, румяный, бывший солдат «гвардейского его императорского величества полка», из солдат сделавший путь до начальника полковой школы, — подошел к третьему взводу и, ткнув пальцем вперед, негромко сказал:
