– Ага! А что бы Дори сделала дальше? – спросил Немо.
Позади них раздался радостный голос:
– А кто такая Дори?
Говорил огромный моллюск, прилипший к стене бассейна.
– О, боже. Как же мы рады тебя видеть, – сказал Марлин.
– Рады видеть меня? Это я рад вас видеть! Я уже много лет ни с кем не разговаривал, – сказал моллюск.
– Много лет? Вау. Что ж, к сожалению, у нас совсем мало времени. Мы должны идти, потому что...
– Ну, и зачем вам уходить? Вы же только что приземлились. Побудьте со мной немножко. Расскажите о себе.
– Ну, я бы с радостью, но нам с сыном нужно попасть в Карантин, так что...
– Как же это прекрасно – иметь сына, – сказал моллюск. Он на секунду задумался. – Конечно, у меня самого семьи никогда не было. Но я какое-то время встречался с морским гребешком.
– Что ж, это удивительно, – сказал Марлин.
– Но у гребешков есть глаза, – продолжал моллюск. – И она стала высматривать что-то другое. – Повисло неловкое молчание, и моллюск продолжил. – Шучу. То есть не о том, что у гребешков есть глаза. Они и правда есть. И они смотрят тебе прямо в душу, а потом разбивают твоё сердце. О, Шелли! ЗА ЧТО-О-О? – Моллюск впал в истерику, рыдая и всхлипывая, а Марлин и Немо неловко наблюдали.
Марлин повернулся к Немо. До сих пор сын оказывался прав.
– А что бы сделала Дори сейчас?
Хэнк нёс Дори в прозрачном пластиковом стакане с водой и прикрывался большой жёлтой табличкой «ОСТОРОЖНО: МОКРЫЙ ПОЛ», пробираясь через зал. Женский голос по-прежнему вещал из громкоговорителя для посетителей экспозиции «Открытый океан».
– А теперь давайте исследуем загадочный мир открытого океана.
Дори тревожно вглядывалась в экспозицию.
– Мама и папа, – прошептала она. – Они и правда там.
– Рано радоваться, – сказал Хэнк. – Нужно, чтобы ты как-то попала внутрь этой штуки.
Когда их никто не видел, Хэнк выскользнул из-за таблички и быстро прикинулся континентом на огромном глобусе в центре зала. Затем он начал потихоньку подползать к экспозиции. Когда они подобрались поближе, Дори начала беспокоиться о встрече с родителями.
– Что я им скажу? Наверное, нужно представиться: «Привет! Я Дори».
Хэнк забрался на какие-то рекламные щиты, а оттуда забросил себя на большую фигуру синего кита, висевшую под потолком. Он замер, заметив экран, на котором было написано: «Вы знали, что у осьминога три сердца?» Но Хэнк тут же выбросил это из головы и наконец добрался до экспозиции.
Дори продолжала нервничать.
– Нам же так много нужно друг другу рассказать. Не то чтобы я помню что-то из этого или из того, что мы делали вместе... Как думаешь, что лучше сказать, когда встречу их? А что, если они меня не узнают? – обеспокоенно спросила она.
