Ладно, не привыкать. Думал о своём, с Настей шашки организовали. Специально шёл, не поднимая головы, попросил Настю поглядывать, говорить, когда на меня не смотрят. В такие моменты я, незаметно работая локтями и плечами, поднимал ремень повыше. Наконец, перекинул через плечо.
Стало полегче, но ненадолго. Другой бурлак, падла, скинул петлю с моего плеча.
- Умный, что ли? – спросил ехидно.
Я к нему даже голову не повернул. Ждал вечера. Вскоре мысли пропали. Бездумно смотрел на реку, на лес, на спины, идущих впереди. Спину, плечи ломило, хотелось пить. Но обращаться с просьбами к этим добрым людям попросту глупо.
Охранник протянул мне фляжку. Я взял, сначала понюхал. Сделал два маленьких глотка.
Вернул, - благодарю.
Мужик ухмыльнулся в бороду. Пожалел что ли? Ну, не будем думать плохо о незнакомых людях. Вода немного помогла, почувствовал себя бодрее. В принципе терпимо, ещё посмотрим, чем будут кормить.
Шли, до глубоких сумерек, пока реально не стало темнеть. Подтащили судно к берегу. Охранники занялись разведением костров. Бурлаки по одному потянулись в лес, как бы за ягодками. Блин, за всё время ни одного не видел, чтобы сбегал отлить, как же они? Обратил внимание на неравномерную окраску штанов, да и запашок тот ещё. Ясно как – на ходу. А по великому делу в лес, так вонять в ватаге не позволят.
Сварили пшённую кашу, высыпали в котёл нарезанные куски какого-то мяса. Наверно, солонину. Охранники принялись накладывать в деревянные чашки, работники выстроились в очередь. Я встал последним. Подошёл и мой черёд, мне выдали чашку с кашей. Ложку и кусок луковицы взял, как все, с расстеленной на земле ткани.
Охранники ели с работниками, расселись у костров прямо на земле. Я уселся чуть поотдаль, занялся едой. Пшёнку с детства ненавижу, да после насекомых показалась вполне вкусной. Главное, солёной! Вот чего мне не хватало всё последнее время – аж характер стал портиться.
Пили воду из жбана, из одного ковшика. Тоже не беда, напился спокойно. Желающим накладывали добавки без вопросов, тоже воспользовался. Поев, мыли чашки и ложки в реке, складывали на расстеленную тряпицу. Один охранник потом связал в узел и отнёс на судно. Котлы тоже отмывали охранники. Рабочие устраивались спать прямо на земле.
Теснее жались друг к другу в общей куче. Я, конечно, к ним не полез, сел у костра, уставился в огонь. Стемнело, на небе заблистали яркие звёзды, белел лунный серпик. Стал слышен плеск речки, да временами всхрапывали бурлаки.
