Когда-нибудь большинство шедевров помпезного новостроя, красочных, но неудобных для обитания, отомрет, прогнозировал Ник Улин. Останется лишь то, что строго функционально. И лики, коробящие как рационально мыслящих, так и по-настоящему верующих людей, пропадут. А пока… пусть потешатся. Ну не возникло еще у ремитцев чувства ответственности перед собственным разумом и приютившим их миром. Не привыкли они смотреть дальше собственного носа — что поделаешь? Перестройка бытового сознания сообразно внезапно возросшим материальным возможностям всегда требует времени.
Шоанар принял его в беседке, прятавшейся в тени цветущих яблонь. Резиденция Главного советника, окруженная большим садом, прилепилась к подножию Замка Размышлений. Черные беспокойные тучи, весь день грозящие дождем, наконец-то рассеялись. Наступал вечер, и небо Перекрестка наполнялось огромными немерцающими звездами. Легкий ветерок ласкал кожу.
Ник Улин пересмотрел много видеоматериалов с Шоанаром, был готов увидеть перед собой человечище-глыбу с грудной клеткой, втрое толще нормальной, и с непомерной талией. Но действительность превзошла ожидания. Подобные уникумы, вспомнилось ему, появляются и матереют всего на нескольких планетах Содружества, отличающихся повышенной силой тяжести. Надо бы посмотреть, где Шоанар провел детские годы.
— Прочитав Ваше второе обращение, не скрою, я был удивлен содержащейся в нем просьбой. То Вы против самой идеи экспедиции к Шару, то желаете лично принять в ней участие. Что за непоследовательность! Сопоставление обоих Ваших посланий невольно рождает ощущение, будто Вы решили посеять разброд в моих мыслях. Когда Вы искренни — в первый или во второй раз?
— Всегда.
Советник бросил молниеносный недоверчивый взгляд.
— И готовы сейчас подтвердить все свои аргументы?
— Да. Со всей серьезностью.
— Что ж, придется мне изменить представления о квартарцах. Не представляю, как можно заниматься каким-то делом в твердом убеждении в его бессмысленности.
— Но вы же живете с пониманием, что рано или поздно умрете.
Маленькие шоанаровские глазки удивленно расширились. Затем страдальчески закатились.
— Не совсем точное сравнение, — прокомментировал советник, — не те граничные условия. Ну да ладно. Что бы Вы там ни писали, я решил принять Вас. Исключительно из уважения к Вашему общественному положению.
Ник Улин промолчал, опустив взгляд. Что он мог сказать? Из ложной скромности пуститься в заверения, что исполнять обязанности трибуна на Квартаре по силам каждому? Что народные лидеры его уровня часто просятся в звездные экспедиции? Это было бы неправдой. Повторить причины, по которым не следует отправлять экспедицию к Шару? Разъяснения заняли бы слишком много времени, которым советник наверняка не располагает.
