– Варлам Тихонович, как себя чувствуете?
– Прекрасно, как на курорте.
– Варлам Тихонович, а что у вас болит?
– Да ничего, я прекрасно себя чувствую.
– А что здесь случилось?
– Да ничего не случилось!
– Варлам Тихонович, а почему вы врачей не пустили?
Он поманил меня пальцем и на ухо говорит: «Надо узнать, кто их вызвал». А я говорю: «Да я вызвала. Я! Я их вызвала! Почему вы их не пустили?!»
Он замер, быстро встал с постели и сказал совершенное спокойно: «Отдайте мой паспорт, отдайте мои документы».
У меня были его документы, я хлопотала ему пенсию.
– Отдайте. А теперь прочь отсюда, стукачка.
Взял меня за шиворот и вытолкал. Я не поняла, в чем дело. Ведь было начало 8-го утра. Сижу на кухне – я же знаю, что у него бывают приступы. Посидела, поплакала. Вышла соседка. Я ей все рассказала. Она говорит: «Это из-за того, что вы вызвали врача». Полтора часа я просидела на кухне. Несколько раз пыталась к нему войти – он меня не пустил. Я позвонила Шрейдеру и сказала, что Шаламов остается один.
Он мне сказал: «Я запрещаю тебе туда ходить. Я отвечаю за тебя не в меньшей мере, чем за него».
Потом Варлам Тихонович прислал мне письмо. Звонила его соседка. А у меня начался психоз.
Он звал меня, просил вернуться и просил прощения. Но тут появился Союз писателей, Сиротинская, которая потом писала и говорила, что я Шаламова унижала, обворовывала, обирала. Унижать такого человека, как Шаламов...
Он попал сначала в 9-й интернат. Я не ходила туда ни единого раза. Я только говорила с врачом. Я знала, если я туда еще раз приду, то все начнется сначала.
О смерти Варлама Тихоновича я узнала от моего соседа с 6 этажа. В шесть утра он позвонил мне и сказал, что «Голос Америки» передал, что 17 января 1982 года умер Варлам Тихонович Шаламов. В 7 я позвонила Шрейдеру и сказала – умер Варлам. В полдевятого позвонила Сиротинской, она сказала: я знаю, мне сказал об этом Юлий Анатольевич Шрейдер, который с вами никаких дел теперь иметь не хочет.
________
* Ирина Павловна Сиротинская – заместитель директора Российского государственного литературного архива; хранительница архива В. Т. Шаламова [прим. редакции].
Записала Екатерина Данилова
[Анонс «Общей газеты»]
«Людмила Владимировна Зайвая ухаживала за семидесятилетним Варламом Шаламовым. Началось все с литературной влюбленности, закончилось – болезненным разрывом. Ее воспоминания – еще один аргумент в давнем споре: может ли любящая женщина спасти гения. Может ли вообще кто-то кого-то спасти. И что такое спасение. И что такое литература...
