Остаётся только надеяться, что эти навыки тренируемые, и я не спалюсь с ними в освоенных землях. Не хотелось бы оказаться на костре только потому, что выйдя вечером из пивной, забыл остаться видимым и растворился на глазах собутыльников. М-да.
В общем, это было познавательное время. Весьма и весьма познавательное. Но в один прекрасный день, мои гости собрали вещи и смылись. Случилось это, аккурат в канун годовщины моего вселения в тело Пира Граммона. Такой вот подарок на день рождения. А я ведь уже привык к этой ораве под боком, можно сказать, почти сроднился с ними. Ну, а как ещё это можно назвать? Пусть, за эти месяцы мы не перекинулись с ними ни словом, но я ведь их уже по голосам различал, и даже родню многих участников экспедиции могу по именам перечислить!
И да, могу себя поздравить и выдать патент натуральной ниндзи, за всё время проживания бок обок с "гостями", меня ни разу не засекли, хотя в последние недели я обнаглел настолько, что по вечерам, бывало, присоединялся к посиделкам членов отряда у костра. Чуть в стороне, правда, и укрываясь тенью, но это был такой кайф! Сидеть в компании себе подобных, слушать подколки и байки, попивать горячий взвар, грея руки о толстые стенки кружки…
Риск? Был, конечно. То, что я могу исчезать из виду, вовсе не значит, что становлюсь бесплотным, так что на меня вполне можно было бы наткнуться в темноте, но, во-первых, я был достаточно внимателен, чтобы не допускать подобных ошибок, а во-вторых… я был согласен на этот риск. Боюсь, если бы не визит людей Римана, то к исходу года я просто рехнулся бы от одиночества, и никакая библиотека "Пятикрестника" не помогла. Ну и да, толика нездоровой наглости в моих действиях, конечно, была, но ведь всё обошлось, не так ли?
Впрочем, по сравнению с заимствованием походных записей экспедиции, для последующего их копирования на терминале в моём убежище, посиделки за спинами "гостей", пожалуй, тянули на лёгкую шалость, не больше… особенно, учитывая, что вернуть бумаги в походный бювар главы экспедиции, я умудрился лишь за сутки до того момента, как отряд снялся с места и свалил в сторону Горного. Удачно вышло.
Эти дни стали для меня той отдушиной, что позволила без особых проблем дожить до того светлого момента, когда я почувствовал, что и сам могу убираться из этого склепа, в котором когда-то спасался от мировой катастрофы далёкий предок моего нынешнего вместилища, рыцарь Цепи Ордена Святого Креста Иерусалимского, сэр Грэхэм Монт.
