– Этот номер последний. Подчиненным и рекламодателям пока говорить нельзя – снимут последние рекламные полосы, и тогда придется увольнять всех с минимальным выходным пособием.
– Угу, еще бы.
– …и тебе нужно съездить в Суздаль.
– Почему не в Иерусалим, например?
– В Суздале выездное мероприятие топ-менеджмента, ты забыла?
– Так я уже не топ-менеджмент.
– Об этом никто не должен знать, пока не будет официального объявления.
– А команда?
– Кого сможем, пристроим в издательском доме. Но сразу скажу, зарплаты сохранить вряд ли получится.
И я пошла обратно. Я шла через всю редакцию к своему столу так, будто меня гнали через строй. Все эти люди имели право в меня плюнуть или стукнуть палкой. Вместо этого они работали над номером, который уже не выйдет. Вскоре мне предстоит уволить всех, а пока я даже не имею права сказать им об этом – придется читать тексты, выбирать фотографии, утверждать полосы. Играть в топ-менеджмент.
– Майка, – позвала я. – Ты на машине?
– Ага, – сказала Майка. – Поэтому и опоздала, парковка заби…
– Давай возьмем Лисицкую и съездим пообедать.
– Ну давай, – легко согласилась Майка, хотя мы сроду не ездили никуда обедать и питались в лучшем случае сэндвичами из автомата, и то ночью. – Только Лисицкая курит и ругается с Лисицким в данный момент.
Майка и Лисицкая – два моих заместителя. Они же – две мои лучшие подруги. Одиннадцать лет назад нас поселили в одну комнату в общежитии, и с тех пор никак не расселят. Когда мне предложили делать журнал с хорошими интервью, интересными биографиями и литературными текстами, я позвонила обеим, и к утру мы уже нарисовали от руки макет. На обложке – название Notebook и, как сейчас помню, Иосиф Бродский, очень похожий на Антошку, который пойдем копать картошку (Лисицкая виртуозно владела оранжевым карандашом). Потом мы взяли выпускающего, арт-директора, дизайнера, фоторедактора, корректора Калерию Поликарповну и стали жить одной семьей, делать наш Бук, иногда отвлекаясь на окружающий мир. Я плохо понимала, как скажу подругам, что ничего этого больше не будет. Надо было начать издалека, смягчить удар.
– В общем, нас закрывают, – объявила я, как только нам принесли меню. И хихикнула. У меня такое часто бывает, защитная реакция организма. «Я не поступила в МГУ. Гыгыгыгы». «Я беременна. Хохохохо». «Нас журнал закрывают. Хихихихи». Кажется, подруги сейчас надают мне по щекам, и заслуженно.
– Ну что ж, – сказала Лисицкая. – Поеду в Питер, значит.
