— На усмотрение господина помощника пристава, — покосился на питерского сыщика ростовский.
Лыков принял важный вид:
— Ну, я полагаю, на первый раз надо простить. Богу молиться не грех, это начальством даже поощряется.
— Ой! Вот сразу видать порядочного человека! — расчувствовалась вдова. — Мы с вами душа в душу будем жить, господин Лыков. Вы заходите почаще. Можно с Петром Палычем, а лучше без него.
— А кто у тебя в дворянской, Вильгельмина? — запанибрата обратился к хозяйке надзиратель.
— В дворянской? — удивился коллежский советник. — Тут есть чистые помещения?
Англиченков загоготал:
— Это у нас шутка такая. В дворянской — это значит во дворе. Там сена насыпали, и самые нищеброды спят на свежем воздухе.
— Там сейчас уж нет никого, — подбоченилась вдова. — Ты, Петя, своим басом всех распугал. Можешь пройти, убедиться.
— Ну, раз так, можно и не ходить, — махнул рукой Англиченков. — Ваше благородие, вы все посмотрели?
Лыков обвел вокруг себя взглядом. Обитатели притона давно проснулись и теперь пялились на полицейских. Вид у них был негостеприимный. Надо уходить, покуда целы.
— Да, Петр Павлович. Что у нас дальше на плане?
— «Лихая пещера» и «Окаянка». Там еще хлеще, чем здесь!
— Ну, госпожа Колбасенко, нам пора.
— Вот уж нет, — заартачилась вдруг Ольга-Генриетта-Вильгельмина. — Просто так я столь доброго господина помощника пристава не отпущу. У меня для дорогих гостей семожный балык припасен и водка. Очень вкусная! Извольте пройти ко мне в комнату.
Пришлось задержаться и выпить с хозяйкой. Наконец сыщики вышли на улицу. Спустились вниз к пароходным кассам, Англиченков покурил там с постовым городовым. Лыков стоял рядом и смотрел на реку. Мосты — и железнодорожный, и оба наплавных — развели, и по Дону сплошным потоком шли пароходы. Сигнальные огни ярко блестели в ночи, свистки весело перекликались, лопасти колес гулко били по воде. Хорошо…
Затем сыщики взяли единственного стоявшего у касс извозчика и велели доставить их на Дмитриевскую, 28. Ростовец косился на питерца, потом заговорил:
— А вы молодцом, Алексей Николаевич. Не дрейфили, я же видел. И подыграли мне как надо. Вильгельмина завтра попрется в Четвертый участок, чтобы навести об вас справку. То-то удивится.
— Мы ушли без мордобоя, даже водки выпили. Значит, ты узнал, что хотел?
— А то! Заметили парней возле печки?
Лыков уточнил:
— Рыжий, чернявый и два недоростка?
Петр опешил, потом хохотнул:
— Я думал, мы такие с дядей Яшей одни в целом свете. Оказывается, не одни.
