— Пусть так, — не стал спорить питерец. — Зато мы сообща придумали новую версию. Я с мастеровым одним нынче на пристани разговорился. Почему, спрашиваю, большие шаланды на приколе стоят, а маленькие работают? А мужик ответил: большим так и так сколь положено запишут.
— Вот это интересно, — оживился Блажков. — Я получал сигналы, что с этими дноуглубительными работами мухлюют, деньги на сторону уводят. Да не придал значения. Убийствами некогда заниматься, не то что… Значит, тут мошенничество?
— Скорее, вымогательство. Я побоялся близко к тем шаландам подходить, а Петр Павлович перекинулся с их рулевыми парой слов. И…
Блажков повернулся к подчиненному:
— Говори!
— Так что, дядя Яша, один из них по всем приметам Хан Иван.
— Точно ли?
— Фотокарточки его у нас нет, и сведения лишь агентурные. Но похож. Рост — два аршина одиннадцать вершков [20]. Глаза карие. Правая бровь выше левой, спереди фикса, зубы неровные. Волосы короткие, светлые, кожа нечистая, на правой щеке даже рябая. Он!
— Черт бы их драл! Вот, значит, какие у Елпидифора рулевые, — констатировал Блажков.
Он посмотрел на собеседников:
— Взять бы эту сволочь. Однако порт не наша… как это?
— Компетенция? — догадался Англиченков.
— Точно. Не наша там компетенция, а портовой полиции. Она подчиняется напрямую градоначальнику, полицмейстер для них никто.
— Согласие Зворыкина получить легко, — заявил не имеющий чина. — Портовые возьмут фиксатого, передадут нам, а мы пошлем запрос в Департамент полиции. Там на Хана Ивана наверняка дело толщиной в три вершка. И фотографии как у Сары Бернар. Алексей Николаевич ускорит его получение. Опознаем и вернем в рудники, а?
— Не в нем дело, а в банде, — возразил Лыков. — Брать, так всех разом.
Ростовцы хмыкнули:
— Разом? Двадцать человек? Полиции не хватит.
— Я понимаю, потому и предлагаю душить их чужими руками. Азвестопуло прислал телеграмму: через три дня он будет здесь. А у нас ни коня, ни воза. Яков Николаевич, адресный стол хоть запросили? Есть однофамильцы у тех стодесятников, чьи фамилии известны?
— Стол запросили, и это ничего не дало, — ответил Блажков. — Но я схомутал Шелавина, это столоначальник солдатского стола управления полиции. И он раскопал одну штуку. Кого мы из беглых солдат выяснили? Папаяниди и Добудогло. Так вот, в городе людей с такими фамилиями нет. Зато Папаяниди — девичья фамилия жены купца Августато. Он доверенный [21] «Общества Должанских антрацитовых копей», еще у него столовая на Первой Георгиевской улице и кофейня в саду «Палермо», где промышляет неофициальная биржа хлеботорговцев.
