– Полагаю, столичный журналист вас про «Черную розу» спрашивал? – уточнила Лина небрежно. – Говорят, в то время в сауне неплохие денежки крутились.
– Вам-то что за дело? – прозрачные глаза парня потемнели, лицо побагровело, а на щеке проявился малозаметный прежде белесый шрам. – Те бл@тские денежки давно все кризисы да реформы под ноль сожрали. Короче, не парьтесь, дамочка, вам то «бабло» по-любому уже не видать.
– Парня жаль, конечно, но я с ним не была знакома. Да я это так любопытствую, Паш, от безделья… – Лина говорила тихо и доброжелательно, однако уходить не торопилась. – Все думаю и удивляюсь, чего это желтая пресса ни с того, ни с сего заинтересовалась вашей богадельней? Что они вообще хотели тут выискать? В наше время ежедневные СМИ держат руку на пульсе современности и в прошлое редко заглядывают. То, что происходило даже не год – месяц назад, уже никому не интересно. Жизнь каждый день новые события подбрасывает. Мне просто любопытно, что все-таки тот столичный пижон надеялся откопать в давно забытом прошлом этой богадельни?
– Хрен с ним, с этим вашим «мааасковским» мажором, он ведь все равно утоп, – сказал парень, вновь зыркнув в сторону Лины злыми прозрачными глазками. – Скоро тому кексу в его желтой газетке замену подберут. Только вряд ли сменщик газетного жмура сюда поедет, потому как тоже привык в дорогих кроссовках по столичным кабакам рассекать, а не по нашим болотам и подвалам лазать. Видал я этих журналюг, все как один – ссыкливые, соплей перешибешь… Короче, досвидос, мадам! Магазин закрыт, продавец принимает товар.
Парень грубо вытолкал Лину из палатки и с грохотом захлопнул за ней дверь.
Легкий летний ветерок быстро выветрил из души Лины послевкусие от встречи с неприветливым бизнесменом. Июльский сияющий полдень совершенно не сочетался с ночными страхами и дурными предчувствиями. Лина решила прогуляться вдоль деревни к местным источникам. Она уже знала, что здесь, как в русских сказках, источников с «живой водой» целых три. Лина слышала, что знаменитая местная минералка, которую врачи прописывают буквально от всех хворей, вытекает прямо из бетонной трубы в речку Черепеть. Эту воду можно пить. Из другой трубы течет вода, которой полезно промывать глаза. Ну, а из третьей – природная вода, насыщенная сероводородом, ей можно только умываться, а пить и хранить запрещается. Многие обитательницы санатория возраста пятьдесят плюс ходили на источники «за красотой». Некоторые, самые упрямые, все же хранили сероводородную воду в бутылках, и в их комнатах, судя по язвительным рассказам бабы Зои, стоял специфический запах тухлых яиц.
