– А почему ты решил нарушить конвенцию?
– Какую конвенцию?
– А ладно, это из нашей литературы, всё-таки не все наши реалии тебе доступны.
Опять смех. В ресторанчике почти пусто, танцоры фламенко появятся только через час, не раньше. Хозяин наверняка уверен, что мы друг другу анекдоты рассказываем.
Виктор замолкает. Смотрит в окно. На меня. Снова в окно.
– Надоело…
– …?
– Мне умирать скоро. У меня рак в последней стадии, если ты ещё не понял.
– Извини, я не подумал. Чёрт… не знаю, что сказать…
– Перестань. Так вот, мне уходить пора. В реинкарнации не верю. Мне навсегда уходить. Хочется напоследок дверью хлопнуть, понятно?
– Нет.
– Поймёшь, если постараешься. Просто хочется, чтобы все они забегали, как мышки на сковородке.
– Красивая идиома. Главное, неожиданная.
– Да, у нас с тобой сегодня сплошная лингвистика, гаспачо…
– Ты хочешь опубликовать мемуары?
– Глупости. Кто опубликует? А если опубликует, то в серии фантастики. Зачем?
– Тогда, что ты собираешься делать?
Молчание. Понимаю. Об этом он скажет в конце. Когда мелочи обговорим.
– Сначала надо обработать, сверить – я же по памяти часто пишу. Сможешь?
– Да.
– Недели хватит?
– Наверно. Посмотреть надо. Где материалы? Далеко?
– Здесь. Со мной.
– Неужели? А не боишься, что я тебя сдам?
– Не боюсь. Я не вчера родился. Я тебя вижу. Тебе они противны. Все они. Наши и ваши. Ты сам себе в этом не признаёшься, но противны. И ты документы с удовольствием перекинешь тем, кому они как манна небесная. Для равновесия.
– А дома некому было отдать? Неужели ни одного профи не осталось в друзьях?
– Дома слежка. Соседи о каждом моём шаге стучат. Я же на виду. К тому же одно дело просить американца китайцам секреты подарить, а другое дело – русского, для которого наш секрет не так свят.
– Но почему ты так уверен, что я тебя не сдам? Хотя бы своим, в Москве.
– Потому что у тебя совесть есть. Потому что наши ведомства не имеют права делить мир между собой. Третья сторона должна свою роль сыграть. Иначе беда.
– Запасная папка в США осталась?
– А зачем она мне? Я не могу снова тратить годы на притирку, приглядывание, дружбу. И ты это тоже понимаешь, Вадим. Я передаю тебе всё, что накопилось – даты, копии расписок, распечатки, бухгалтерские квитанции, распоряжения… Мои собственные наброски, в конце концов. Почитай. Исправляй, сокращай, но передай, прошу тебя. А если продашь своему начальству, то обижусь даже на том свете.
– Хорошо, сделаю. Но мне тоже подготовиться надо. Мне тоже не хочется, чтобы за меня взялись. Но я передам, не волнуйся.
