– Ничего не сцепился, – ответил Жирик. – Так, маленько.
– Фигня это все, Жирик. Не будь дебилом. А батя у тебя нормальный. Это просто Костян и все старшаки – дауны. Но это тоже фигня. Мы ведь их высечем скоро, да?
– Ну не знаю.
– Не знаю да не знаю. Скажи уж что-нибудь внятное.
Жирик сидел на корточках и завязывал шнурки на кроссовках. Он поднял глаза на меня.
– Как будто ты вчера что-то внятно сказал, когда тебя Рома на зад перед пацанами посадил.
– Ну попробовал бы ты перед десятком старшаков как-нибудь взбрыкнуть. Так это… ты серьезно с батей в пух?
– Ну да. Он утром выгнал даже меня. Совсем утром. В восемь. Сказал: «Пойди погуляй, Алексей, часок, остынь и развейся». Я погулял, а потом домой зашел. Ну, когда он на работу уже уехал.
– Ну, это считай, что не выгнал. Вот меня выгоняли, – ответил я и вспомнил наш с Арсеном поход на Урал. – А чего ты сказал-то ему?
– Да ничего не сказал. Сказал, что из-за него меня пацаны играть не берут.
– А он?
– А он сказал, что тогда говно мои пацаны. А я сказал, что это не пацаны говно, а он сам такой, наверное. Вот он меня и выгнал.
– Даун ты, Жирик! Я тебе говорю, у тебя пахан-то клевый. Ты вон тачку водить умеешь. Из пистолета стрелял.
– Ну и что?
– А то, что это раз в сто круче, чем против какого-то «Мадрида» шпонки пускать. Сравнил, блин, пистолет и рогатки.
– Лучше рогатки, но с пацанами.
Жирик наконец-то завязал свои шнурки и принялся натягивать футболку.
– А чего ты во дворе-то утром один делал? За мной бы зашел, – сказал я.
– Так рано же. Ты спал еще, – ответил Жирик. – Там Арсен опять какой-то мусор из квартиры таскал, мы с ним часок посидели. Я ему помог даже пару мешков отнести до параши.
– Так ты с Арсеном утром гонял? – спросил я.
– Ну да. Он ушел домой потом, ну и я пошел.
Все понятно. Ну кто еще мог разболтать Арсену про вчерашний сбор со старшаками и про то, что Рома меня про Арсена заставил сказать?! Конечно, Жирик. Выперся утром погулять, встретил Арсена – и все. Все всем стало известно. Жирик – трепло. А теперь Арсен вопит на меня, что я лицемер, говно и прочее и прочее. Сука ты, Жирик, болтливая!
– То есть это ты Арсену про вчера рассказал? Про меня? – спросил я.
– А?
– Что а? Ты же ведь рассказал про Рому и меня, а сегодня утром ко мне Арсен пришел, сказал, что я этот… как его… что я говно, короче, и больше мы не друзья. Даун ты, Жирик! Предатель и даун!
Жирик захлопал глазами. Он всегда так делал, когда волновался: краснел и хлопал глазами. Но сейчас мне его было совсем не жалко.
