Домой Кузьма пришел ночью. Нарочно задержался у Феди, чтобы не встретить никого, особенно тяжело было бы видеть дядю Васю и Клавдю. Они, конечно, знали о его печальном сватовстве.
Не тут-то было.
Клавдя ждала его у ворот. Заслышав знакомые шаги, пошла навстречу.
– Здорово, Кузя, – она не кричала, не плакала, даже, кажется, не сердилась. Говорила спокойно, только голос чуть вздрагивал.
– Здорово, – Кузьма наершился, приготовился быть кратким, дерзким, грубым, если на то пойдет, – приготовился к бою.
Боя не последовало.
Клавдя взяла его под руку, повела в дом.
– Два часа дожидаюсь тебя... замерзла. Свататься ходил?
– Ходил.
– Не вышло?
– Ну и что?
– И не выйдет. Зря старался.
– Почему это?
Клавдя помолчала, крепче прижалась к Кузьме, тихо, счастливым голосом сказала:
– А ребеночка-то куда денешь? Он ведь наш... Я уже отцу с матерью сказала про все.
Кузьма остановился:
– Как это?
– Так. Ты чего удивляешься?
Кузьма не верил. Хоть не много он понимал в этих делах, но все же знал, что для такого заявления рановато.
– Врешь.
– Я и не говорю, что сейчас. Но он же будет. Как ему не быть?
Она стояла близко – беззаботная, неподдельно счастливая. Улыбалась.
– Ну, что дальше?
– Все. Я не обижаюсь, что ты ходил... туда. Пошли в дом.
Платоныч тоже дожидался его, не спал.
Когда Кузьма лег, он накрыл его с головой одеялом и заговорил тихо:
– Ты что делаешь?
– Ходил сватать, – так же тихо ответил Кузьма.
– У тебя все дома?
– Все.
– Завтра я поговорю с тобой.
– Ладно.
– Что «ладно»? Что «ладно»? Прохвост! Правильно, что не пошла за такого.
Кузьма лежал, вытянув руки вдоль тела... Смотрел в черноту и там, в черноте, видел, как вспыхивают и медленно рассыпаются в искры красные огоньки. В груди было пусто. В голове воздвигались какие-то маленькие миры из синего неба, домов, полей, безликих людей... Воздвигались и рушились.
Кузьма смотрел прямо перед собой, вверх, и думал смутно: «Ну и что? Ничего!» А миры в голове воздвигались и рушились – быстро и безболезненно.
18
Через неделю после того, как Егор поселился в охотничьей избушке, к Михеюшке пришла дочь.
Михеюшка рассказывал в это время Егору про «ранешных» разбойников. Это были разбойники! А што сичас?! Украл человек коня – разбойник. Проломил голову соседу – тоже разбойник. Да какие же они разбойники! Этак, прости господи, мы все в разбойники попадем. Если ты разбойник, ты должен убивать купцов. Должна быть шайка, и атаман – обязательно. И в земле у них не по пуду золота, а чуть поболе...
