Как-то прибежал возбуждённый:
– Товарищ лейтенант, немцы колонной через лес по дороге к Близневцам идут. Тут-то бы по ним и вдарить. Не танки всё же.
Устиныч снял пилотку, вытер лицо. В свои шестьдесят он плохо переносил жару; пот струйками стекал по переносице, задерживаясь в складках у полных губ.
– Можно и вдарить.
– Вшестером против колонны немцев? – усомнился Костров (к тому времени к ним присоединились еще трое пограничников). – Решили за здорово живешь жизни отдать?
– Оно как получится, конечно, но если уж отдавать жизни, то подороже. Ты не слыхал, лейтенант, как в пуще иной раз из засидки на зверя охотятся? Бесспорно, лабаз лучше, ну да с ним возиться некогда – любой толстый сук подойдет. Только условие обязательное: крепко-накрепко привязаться к дереву. Чтобы даже если сдуру начнут немцы в небо палить и подстрелят – не свалиться… Ну, и никаких вскриков если ранят – жуй себе рукав, да молчи!
Таким был их первый бой. Немцев потрепали изрядно, хотя и одного из своих потеряли.
* * *
Почему-то казалось: вот-вот наступит перелом, врагов погонят назад, но Красная Армия всё отступала, отступала…
А там и зима подоспела. Снег предательски выдавал любые, малейшие следы. Замёрзшие болота стали проходимыми для немецких патрулей. Спутником небывалых морозов пришёл голод. Лишь в метель рисковали выходить за продовольствием, да на полях буртов почти не было, а жители деревень божились, что погреба пусты. Из восьмидесяти трёх человек в отряде осталось девять. Кто-то решил пробиваться на восток через линию фронта, кто-то пристроился в деревнях, кто-то просто ушёл и не вернулся.
* * *
Не знал Костров ни шифров, ни паролей – открытым текстом передавал по оказавшейся в бандитском схроне рации: «Центру. Живы, не сдаёмся. Ждём связных каждую среду».
В прошлую среду показалось: где-то совсем рядом гудит самолет. Долго с надеждой вглядывался в закрытое тучами небо. Нет, ничего… Видно, не доходят его радиограммы. Надо что-то решать самим. Чтобы люди поверили: они в состоянии бороться. Витёк давно предлагал подорвать водокачку в Свислочи. Взрывчатки у них немного, но может, и правда? В знак того, что они ещё живы.
* * *
Самолет действительно был.
Двухмоторный ПС-84 пересёк линию фронта. Грязно-бурая окраска должна была защитить его в сумерках, когда небо затянуто облаками. Не повезло: предательски-самодовольно выглянула луна, фальшивыми звёздами повисли в небе вспышки осветительных ракет, совсем рядом с самолетом заплясали разрывы зенитных снарядов. Самолет затрясло, и двенадцать человек, расположившихся на откидных лавках вдоль борта самолета, напряглись – глупо погибать, не долетев до цели.
