Так с февраля, месяц лютый был, Каток обрёл магическую силу.
Лезвия коньков высекали автографы фигуристов на льду, под восторженные возгласы девиц с мягким пушистым мехом ресниц. Как можно не влюбиться? Щёки сияют глазированными яблоками. Губы тянутся отведать. Только зубы беречь приходится. Безответная любовь сплошь случается. Намедни кошка трактирщика, шляющаяся по всему городу, была безответно облизана дворняжкой солдата. Конфуз и скандал.
После операции Готтофф стал совершенно беспомощен. Боли в заново сломанных ногах его страшно беспокоили. Спал он мало. Сны видел по большей части кошмарные. Доктор периодически наезжал из Петербурга и очень радовался его состоянию. Утверждал, что всё идёт своим чередом. Чай не имел сил с ним спорить. Он хотел как-то исподволь выяснить – знает ли хирург, что тогда случилось в корейском порту, и если знает, то утаит ли? Но врач имел цельное алебастровое лицо, и что оно выражает, не смог бы определить самый опытный физиономист.
Анастасия по настоянию отца показательно возила Готтоффа в кресле на колёсиках по городу. Несколько раз он отпускал замечания относительно погоды, один раз попросил барышню подоткнуть ему одеяло, и когда она наклонилась к нему, то он почувствовал прикосновение её локона. Температура поднялась на несколько градусов, и доктор впоследствии решил, что Чай простыл, и на некоторое время запретил прогулки. Вот тогда моряк действительно заболел. Выздоровел, как только девушка навестила его и принесла сушёной ромашки к чаю.
