– Хочу сегодня посмотреть одну передачу, – сообщила она.
– Ага, я тоже, – отозвалась я, стараясь понезаметнее нашарить пульт, лежащий на диване между нами. – Как называется?
– «Самые крупные аферы Британии», что-то в этом роде.
– А я хотела одну драму. – Я принялась бешено переключать каналы в поисках чего-нибудь хотя бы отчасти драматического. Неохотно остановилась на очередном повторе «Гордости и предубеждения», хотя эта экранизация вовсе не входила в мой список телевизионных пожеланий. Будь тут Адам, он бы назвал этот фильм моим «самым жутким кошмаром». Но такова уж была наша с ней незримая битва воль: лучше посмотреть что угодно, лишь бы не уступать Памеле.
– Может быть, тебе лечь? – спросила она полчаса спустя, когда глаза у меня начали слипаться, пальцы, стискивавшие пульт, разжались, и он соскользнул в провал между нами.
Ее голос словно пронизал все мое тело. Он вернул меня к реальности.
– А? Почему?
Она рассмеялась:
– Я же вижу, как ты вымоталась. Ложись в постель, я подожду Адама.
– Ему тридцать лет, Памела. – Я заметила, как она поморщилась. – Никому из нас не нужно его дожидаться, особенно его матери.
– Но я всегда ждала моего Джима, не ложилась, пока он не придет, – заявила она.
– Он был ваш муж.
– А Адам скоро будет твоим. Жена всегда должна так поступать. Я никогда не ложилась в постель без него, ни единой ночи.
– Наверное, и ленту в волосы вплетали? – пробормотала я.
– Что-что?
– Думаю, вы скоро поймете, что времена успели немножко измениться с тех пор, как вы были замужем.
– Позволю себе заметить, что я до сих пор замужем, моя юная леди. И если ты хочешь, чтобы твой брак продержался значительно больше одного года, тебе следовало бы воспользоваться моим опытом. Ты должна быть покорной. И тебе не стоит проводить на работе столько времени. Место женщины – дома.
Я позволила себе громко расхохотаться:
– Раз уж мы заговорили о доме – когда вы планируете вернуться в свой собственный? Завтра будет ровно неделя, как вы здесь.
Она попыталась схватить пульт, который уже лежал у меня на колене. Но я успела первой. Да, это было очень смешно.
– Когда это устроит Адама, – резко ответила она.
– Адама? Это не его решение.
– Мы с ним говорили дня два назад. – Она сообщила об этом так небрежно. Но ей явно очень хотелось подчеркнуть, что они вели друг с другом беседу, в которой я не принимала никакого участия. – И он сказал, что ему комфортнее, когда он знает, что я здесь. Тут он лучше может обо мне заботиться.
