Как ни странно, мне кажется, что бабушка больше похожа на сестру Агнес, чем на настоятельницу.
— Но она, должно быть, поддерживала связь с монастырем; иначе как бы я здесь оказалась?
— Да, поддерживала, конечно. Но чаще всего она вспоминала о нас тогда, когда ей нужна была помощь. Я думаю, это одна из тех вещей, что так не нравятся сестре Агнес. Когда твоя мама заболела — после смерти твоего отца, твоя бабушка спросила у настоятельницы, есть ли такое место, куда можно поместить твою маму, чтобы не держать ее дома. После такой трагедии она была не в своем уме.
Кажется, сестра Жозефина рассказала мне слишком много: на белом фоне ее чепца сразу видно, что она покраснела.
— Ах, Руфь, мне так жаль твоего отца.
— Я начинаю его забывать, — говорю я ей. — И маму тоже.
— Вот оно как бывает, правда? В вашей семье будто катится снежный ком несчастий, — с грустью говорит сестра Жозефина.
— Можно и так сказать, — отвечаю я и высмаркиваюсь в один из принесенных ею платков. — По сравнению с проклятием, «снежный ком несчастий» звучит неплохо.
Я думаю о розовом «Снежном коме», который ел мальчик там, в торговых рядах, и о том, как на него смотрел его брат. Какая у них история? Я знаю, что мне скорее стоит беспокоиться о своей семье, но наша история обречена быть потрепанной, вымученной и плохо написанной. Были бы у меня силы, я попыталась бы ее переписать. Возможно, с этим справится Лилия.
Но хоть я и иду по стопам мамы и бабушки, какая-то часть меня верит, что я заслуживаю лучшего. Я отдала бы все на свете за человека, который смотрел бы на меня так же, как Оскар на своего брата, перепачканного розовой глазурью «Снежного кома». Здесь, на берегу реки, я почти готова рассказать сестре Жозефине, почему я расплакалась в магазине, но это кажется мне глупостью. Какими словами можно описать ту пустоту, которую я ощущаю внутри себя?
— Откроешь посылку? Тебе же еще никто ничего не присылал, — говорит сестра Жозефина.
В буквах с закорючками я узнаю витиеватый почерк Сельмы. Сельма, ангел во плоти, пишет мне, хотя я даже не попрощалась с ней. Я медленно разворачиваю сверток, и из него выпадает не слишком аккуратно связанная шапка. Конечно же, она огромная и оранжевая.
Дорогая Руфь, пару дней назад мне позвонила твоя бабушка и дала твой адрес; она подумала, ты будешь рада получить весточку из дома. Разве это не мило? У меня еще не всегда получаются вещи нужного размера, но я все-таки связала эту шапку для твоего ребенка. Надеюсь, посылка дойдет до тебя вовремя, и он или она сможет взять эту шапку с собой в новую семью. (Думаю, оранжевый цвет подходит и для мальчика, и для девочки, правда?) Я знаю, что шапка будет ребенку по размеру, только когда он подрастет, но, думаю, приятно иметь что-то, что связывает тебя с твоей первой семьей. Необязательно быть одной крови, чтобы стать семьей. (Я прямо вижу, как ты закатываешь глаза, да-да!)
