— Да ты… да ты!.. — у меня от его наглости речь потерялась, — ты что о себе думаешь?! Я — Жрица Рода восемь лет как!!!
Глаза голубоглазого опасно сузились.
— То было, когда стены Храма тебя оберегали, теперь ты — Никто.
Я замолчала и испуганно отступила от дружинника. Не ожидала от улыбчивого голубоглазого такого холода.
— Зря ты это затеяла. Сидела бы в своей глуши, проблем бы не знала, — чуть спокойнее сказал дружинник, но на меня так и не смотрел.
— Меня вообще-то выгнали! — в обиде крикнула ему.
— Да ты сама там могла всех выгнать, — отмахнулся дружинник и нервно запустил руку в волосы. Стоял напряженно, словно не видя выхода из сложившейся ситуации.
— А ты зачем пришёл, дружинник? — вдруг тихо спросила я.
Голубоглазый повернулся ко мне, несколько мгновений будто всматривался в моё лицо, в мои глаза, в мои волосы, перевёл взгляд на тело…
Не краснеть! Не краснеть!
— На тебя хотел посмотреть, — честно ответил мне.
— Посмотрел? — напряженно спросила его.
— Посмотрел, — отчего-то так же напряжённо ответил голубоглазый.
— Ну, тогда иди своей дорогой!
— А ты подучи устав Жриц. Если и дальше будешь пользоваться своей легендой.
Я вновь вспыхнула.
— Благодарю за напоминание, дружинник.
— Всегда рад помочь, Жрица.
Я резко развернулась и пошла к своей стоянке. Скорее всего, меня уже потеряли.
Внезапно на талию легли сильные руки, а в волосы выдохнули тёплым дыханием.
Я окаменела. Никому я не позволяла к себе прикасаться. После Ярослава. Никогда.
— Прости, Саюшка… — прошептал голубоглазый мне в волосы.
И тут же всё тепло ушло. Я обернулась, но за спиной уже никого не было.
— Да кто же ты? — удивленно прошептала я.
— Саята! — из деревьев выбежал запыхавшийся Михай, — ты где была?!
А я внезапно тепло улыбнулась растрёпанному братцу.
— Беспокоился? — склонила голову к плечу и внимательно посмотрела на перевёртыша. С того вечернего разговора Михай не подходил ко мне и даже не смотрел в мою сторону.
— Я потерял тебя, — насупился Михай и внезапно таким взглядом посмотрел, словно не младшим, а старшим братом был. Плечи расправил, голову поднял — даже выше ростом стал, — твоих следов не было, даже запаха не учуял! До этого момента словно не уходила ты в лес. И это я! Я лучший следопыт в деревне!
— Беспокоился, — всё ещё улыбаясь подтвердила я.
— Не делай так больше, — вновь насупился следопыт.
Я подошла к названному брату и обняла его как родного.
— Прости меня, Михаюшка, я сильно виновата перед тобой.
Михай молчал, а потом крепко обнял меня. Ничего не сказал — но одно это объятие всё объяснило.
