— Как ты звала меня, — Михай попытался подняться, но скорчился от боли, — но только твой голос…
— И то неплохо, — улыбнулась ему ободряюще, а саму меня потряхивало — такого страху за ночь натерпелась! Но Михаю того знать не надо, — видать хорошая у тебя защита от животных инстинктов, раз не даёт сознанию человеческому проснуться в теле зверя.
— Но у нас получилось? — слегка просиял Михай.
— Как видишь, ничего невозможного нет. Как и нет ничего простого. Ты раньше только на новую луну оборачивался?
— Да… — замялся Михай, но продолжать не стал.
Я сидела и строго смотрела на него:
— Ты чего опять таишь? Выкладывай!
— Ну…. было один раз… в драке… когти выпустил, — он опустил голову, — не хорошо тогда вышло. Но больше не получалось.
Я кивнула — этого следовало ожидать. А парню-то нужно в обучение!
— Тут скоро деревенька по пути будет. Там отдохнём. Не нужно тебе выносливость свою проверять. А уж ночь в лесу придётся…
Деревенька Малые холмы тем и отличалась, что среди высоких гор стояла. Что тут произошло, и какие силы здешний ландшафт поправили — то тайной осталось. Но люд был здесь добрый и работящий — никак горы от многих бед выручали! И закралась ко мне мысль, что есть в здешних местах кто в силе сведущий…
— Ой, вы, силы небесные! — запричитала баба с крыльца, разглядев Михаево лицо.
— И вам здравствовать, — улыбнулась ей.
— Ты чего ж стоишь-то? Веди быстрей к Ядвиге, третий дом от моего по правую руку!
— Благодарю за помощь, — поклонилась я и подтолкнула Михая, что на дочь хозяйскую начал заглядываться.
Третий дом оказался самым ухоженным и благополучным в деревне. Стоял он этакой башней среди низеньких крестьянских домов будто специально, чтобы глаз радовать.
Или силу свою напоказ выставлять…
Я два раза постучала и на нижнюю ступеньку крыльца спустилась — уважение высказать.
Дверь открылась через несколько минут: запыхавшаяся девчушка три раза извинилась и просила проходить — хозяйка их ждёт.
Я отряхнула платье и провела гребёнкой по волосам — негоже это, не убранной в гости ходить.
— Здравствуй Ядвига, — поклонилась хозяйке, пройдя внутрь.
— И ты здравствуй, гостья, — улыбнулась знахарка и указала на скамью.
Было ей лет шестьдесят; длинные седые волосы убраны в косу, одежда простая; но добротная; взгляд спокойный, умиротворённый.
— Вижу, совсем мы люд тёмный, коли о тебе до сих пор не ведали, — вежливо заметила, украдкой оглядывая горницу — что-то меня сильно смущало, и я никак не могла понять — что!
