— И что с ним? Где ж он теперь?
— У Кнесинки в охране служит. В Стольном Граде. Туда мы и путь держим.
Ярослав.
Я часто представляла нашу с ним встречу. Мечтала, что он увидит меня, распахнёт объятия, прижмёт к себе изо всех сил…
Но я не была глупой.
И характер его хорошо знала — не распахнёт и не прижмёт. Слава Богу — если устроиться поможет. Хотя бы в память о прошлом…
Я покачала головой и прикрыла глаза. Что ушло — того уж не вернуть.
Глава 3. Два дня и три ночи. Малые холмы
* * *
Была тёплая ночь. Комары почти не надоедали. Ужин был сытным, а сон — крепким. Саята заснула, свернувшись клубком у самого костра, — огонь её не трогал, даже когда ветер вплетал искры в её волосы. Михай сидел чуть поодаль. Ему не спалось. Весь вечер он хотел поведать названой сестре о том, что мучило его уже третий месяц, и что, в конце концов, погнало из дома, — да так и не смог. И теперь только грустно смотрел на звёзды. Потому что знал, что вон из того облака — очень скоро — выберется луна…
* * *
Я проснулась от острого чувства опасности. Михая нигде не было.
«Михай» — позвала его мысленно.
Тишина.
«Михай, где ты?»
Вновь тишина.
Я беззвучно поднялась на ноги, — даже опытный слухач, и тот бы не заметил, — и отошла к деревьям, чтобы объять взором всю поляну.
Никого.
Я вновь позвала следопыта, и вновь никто не откликнулся. Небо затянуло тучами, и, какая бы то ни было видимость, окончательно сошла на нет.
Но не сошло на нет острое чувство беды.
А ещё я кожей ощущала чьё-то ровное дыхание… дыхание того, кто затаился где-то среди деревьев…
Я подняла руки к звёздам и, прикусив губу, погнала тучи прочь. Идти против природы всегда чревато — но мне был необходим свет.
И вот звёзды вновь осветили деревья, кусты, кострище, а вскоре и всю поляну… и гостя ночного, что посреди той поляны стоял…
Я сделала два осторожных шажка назад.
«Прочь!» — погнала его.
Огромный медведь грузно упал на передние лапы и издал угрожающий рык.
Я кинула взгляд на костёр. Угли почти все догорели, но где-то внутри — я это чувствовала, — тлела осинка.
Я сделала шажок в сторону. Потом ещё один. Медведь вновь угрожающе зарычал.
Я присмотрелась к нему — нет, он явно был голоден, а значит Михай жив. Я вздохнула с облегчением.
«Появится утром — шкуру спущу!» — пообещала сама себе и взметнула огонь прямо в звериную морду. Поляну сотряс громоподобный рёв. А я сжала уши руками и припала к земле. Медведь умчался в лес, пытаясь ветром сдуть пламя, да оно только сильнее по шкуре расходилось.
