Человек, выступивший из полусумрака, был изящен. Темнокожее лицо казалось вытянуто вдоль породистого, аристократичного носа — но это не делало его непропорциональным или конским. Полные, но не толстые губы приветливо улыбались, глаза цвета крепкого кофе внимательно изучали сцену. Одет он был в армейские брюки — и неожиданный, яркий оранжевый лонгслив, поверх которого оказалась накинута модная фиолетовая куртка из синтекожи. Двигался человек плавно, мягко и трудноуловимо — только что стоял в начале коридора, и вот уже вырос рядом с решеткой, складывая руки ладонями вместе.
Девушка нехотя кивнула, глядя исподлобья.
— Моди.
Назар просто широко улыбнулся и повторил за Магдой.
— Моди, — затем склонил голову набок и добавил. — Тоже решил Саймона развлечь?
Губы гостя шевельнулись уголками.
— Развлечь. Хорошее слово. Я не задерживаю? — вопросительная интонация суммировалась с едва уловимой повелительной, и Магда нехотя отступила назад. Напоследок она сверкнула изумрудами в сторону Саймона.
— Не доверяй ему, — ткнуть указательным пальцем в новоприбывшего ей, видимо, очень хотелось, но было то ли запрещено, то ли брезгливо. Гость вздохнул.
— Я и не прошу. Здравствуйте, господин Фишер. Многие зовут меня Моди, как вы уже поняли, — теперь он обращался к пленному лоцману. — Но это, скорее, прозвище. Как у Назара, — многозначительное, медленное движение бровями. Бородач вдруг стушевался и устремился прочь из поля зрения, за ним последовала Магда. — На самом деле родители дали мне имя Бернар Джахо Ба. Впрочем, Моди меня вполне устраивает.
— Я слушаю вас, господин Джахо Ба, — согласно качнул головой Саймон. Ему становилось интересно. — Что мы будем делать?
— Слушать, собственно, — гость оглянулся вокруг, затем опустился на корточки. Белки его глаз блеснули. — Слушать и говорить.
Искусству ведения переговоров лоцманов не обучали. Ну, в рамках академического курса, естественно. Официально декларировалось, что это не самый необходимый навык для человека, занимающегося межзвездной навигацией при помощи силы мысли. Но, конечно, каждый лоцман так или иначе видел себя в сложной, запутанной и разветвленной иерархии Семей. А для того, чтобы плавать в этих темных водах, знания одних только законов физики или характеристик кораблей не хватало.
Мастерства плести интриги, заключать союзы, изображать конфликты и достигать договоренностей выходцы из Семей чаще всего набирались на, так сказать, натурных примерах — то есть, наблюдая за повседневной жизнью старших. Особенно поучительны в этом плане оказывались заседания Профсоюза — на которые, само собой, мог попасть далеко не каждый. Складывалась тенденциозная ситуация: лучше всего познавали правила «большой игры» те из юных лоцманов, кто и так относился к высшим стратам даже внутри Семей, негласно считавшихся чем-то вроде новой аристократии нового мира.
