Во многие знания многие печали».
«Quod licet Jovi, non licet bovi». Эти простые истины со временем не менялись.
А вот если упомянутому замглавы в доступе к некоей информации отказывали — тут действительно стоило насторожиться. И на всякий случай немножко попаниковать. Слегка; исключительно для поддержания остроты мироощущения.
Господин Оосава не паниковал. Он выглядел злым, веселым и сосредоточенным. Саймон, шедший за ним чуть сбоку, поймал себя на мысли, что прикидывает маневры ухода во фланг для перекрытия секторов обстрела. Ощущение было интересным.
Но пострелять, а также помахать кулаками, подрать глотку и потыкать в оппонентов обидными жестами им оказалось не суждено. В открывшемся за массивными, укрепленными дверями зале архива — полутемном, дышавшим прохладной сушью — отважных борцов за историческую правду встретил руководитель отдела. Он же практически единственный человекообразный сотрудник. И бить его выходило как-то не с руки.
Складывалось впечатление, что Ицхак Шмуэль, достойный сын славного народа, разменял уже не первую сотню лет, а как минимум третью. Тело маленького, щуплого архивиста, гордо уставившего на вошедших свой выдающийся во всех смыслах нос, представляло собой мозаику из относительно живой плоти и искусно подобранных имплантов, протезов и дополнительных эффекторов. Сам он кутался в некую бесформенную хламиду, давно утратившую товарный вид и накидываемую на плечи исключительно в силу привычки. Над лысой, пятнистой головой ревнителя музы Клио флегматично порхала парочка дронов, зачем-то выполненных в форме человеческих черепов. Видимо, специфический архивный юмор, подумал Саймон.
— Тишина в библиотеке! — угрожающе вскинул костистую длань, а также пару иных манипуляторов хранитель сакрального знания. — Что это у нас тут за набег? Откуда вы взялись, молодые люди?
— Я впечатлен, — пробасил Анжело, нависая над стариком. — Вы вообще в курсе, что над вашим скромным захоронением расположен целый комплекс ООН?
— Не делайте мне повод считать вас идиотом, юноша, — парировал архивист и задрал нос еще выше. — Что это вы такой сердитый, будто плохо кушали и мало спали? И по какому праву здесь вообще топчетесь?
— Я заместитель главы Четвертого комитета, — веско уронил заместитель главы Четвертого комитета. — И право имею. А вот что вы тут натворили с ведомственным ИИ — это хороший вопрос.
— Вопросы это по моей части, — смягчаясь, наклонил голову набок Ицхак. Он махнул кистью куда-то в сторону, и один из дронов унесся по указанному направлению. — Таки задавайте, господин Оосава, и я уже попробую вам ответить в меру своих скромных сил.
