Первая зорька | страница 12
А тучи, тяжелые, косматые, опускаются все ниже, из них начинает сочиться косой мелкий и холодный дождь. Упорно гребу, стараясь удержать лодку в нужном направлении и не потерять ориентировки. Начинает смеркаться. Неожиданно из-за ленты тростников показывается лодка Алексея, а за ней на буксире тянутся еще две. Становится легко на сердце: Макаров найден. На второй лодке Поляков, на третьей… На третьей человека не видно. И снова жарко, снова охватывает меня тревога.
— Где Макаров? — кричу я, привстав, но товарищи не слышат меня. «Павел Дормидонтович в одной из этих лодок», — решаю я и изо всех сил гребу им наперерез.
Ночь. В тростниках заунывно свистит ветер. Дождя нет, но тучи плотные, на небе не видно ни одной звезды. Рыжие лохмы костра то прижимаются к самой земле, то упруго взлетают вверх, разбрызгивая снопы искр.
Мы сидим у костра тесным кружком, смотрим на огонь, курим и слушаем рассказ Павла Дормидонтовича.
Голова его повязана какой-то тряпкой, на ткани видны темные расплывчатые пятна.
— Я как этого бородача заприметил, затаился в тростниках. А он, подлец, сеть свою не спеша выбирает, уток из нее вытаскивает да в лодку, в лодку… Которые недавно попались, живые еще, так он им, как собака, головы надкусывает. С полсотни набросал. Все больше лысухи. Ну, я, понятно, не вытерпел, выплыл из тростников — и к нему. «Стой, — кричу, — что ж ты, подлец, делаешь!» Мужик этот, как меня увидел, растерялся сначала, а потом сеть бросил, сам за весла — и наутек. Да лодка-то у него тяжело нагружена, низко осела, еле бортом воду не черпает…
Павел Дормидонтович выхватил горящую ветку из костра, раскурил погасшую папиросу.
— Я тут, старый дурак, тоже маху дал. Ослеп от ярости и того не увидел, что он мужик здоровый. Пру к нему напролом, ругаю на чем свет стоит. Он-то сообразил, что дело дрянь, остановился… А дальше и рассказывать неохота. — Макаров помолчал. — Сшиблись наши лодки, я к нему тянусь, а зачем, сейчас и сам понять не могу. Взмахнул он веслом, не то лопаткой да по башке меня и хряпнул. Успел, однако, и я его кулаком в морду двинуть. Дальше что-то — не помню… Вот и вся история.
— А дальше было вот что, — говорит Поляков и начинает рассказывать, как он сначала увидел плавающих на плесе мертвых уток, чему немало удивился, потом нашел и лодку Макарова неподалеку. Павел Дормидонтович был без сознания. Корреспондент дал условный сигнал, вызывая нас на помощь. Браконьер к тому времени, видимо, успел уже далеко уплыть. Его не было видно.
