Мы знали, что еще рановато пытаться представить ей мистера Олифанта. Слишком мало времени прошло после неразберихи с Чарли/Лилиан/мистером Ломаксом, и мы пока отложили Список.
Мы явно буксовали на одном месте, не зная, что делать, как вдруг взяли и отправились на семейный праздник. Мы сильно опоздали и пропустили торжественную часть (крестины маленького кузена?), но успели на домашнюю вечеринку с выпивкой, и ломтиками хлеба с лососиной, и слоеной выпечкой, и орешками.
Честно говоря, в тот день мы с сестрой поменялись ролями. Я чувствовала, что родственники относятся к маме враждебно, отчего ощущала я себя не в своей тарелке. Сестра, напротив, очень хотела вернуть маму в лоно семьи.
Мы стояли в сторонке и тихонько разговаривали. Сестра напомнила, что я всегда воспринимала родственников как готовых друзей, которые в глубине души определенно питают к маме любовь, и «эти сокровища надо откопать». Видимо, однажды я произнесла эту фразу, хотя она совсем не в моем стиле.
Я же сомневалась в таком подходе.
– Оглянись по сторонам, – сказала я. – Кому из них она хотя бы нравится?
Две женщины рядом беседовали об овощах. Одна рассказывала, что у нее весь огород зарос стручковой фасолью, а другая спрашивала, нужно ли ее бланшировать перед заморозкой, и первая ответить не сумела. Это были невестки нашей мамы.
– Вот им нравится, – сказала сестра и напомнила о двух случаях исключительной доброты, проявленной каждой из невесток.
Одна приехала к нам с ночевкой, когда в полночь мама (случайно) съехала с моста. Не буду вдаваться в подробности, скажу только, что тетушка проявила такую доброту, что мы даже забеспокоились. Она отмыла дом сверху донизу, и вычесала Дебби щеткой для обуви, и осыпала нас милыми успокаивающими словами. Когда мама вернулась, со шрамом в форме буквы «J» на лбу, тетушка сказала ей: «Не представляю, как ты одна справляешься, Элизабет». А никто никогда не говорил маме таких добрых слов поддержки, так что она даже сглотнула и поспешно отвернулась, чтобы не расплакаться от благодарности. Жаль, потому что выглядело это очень грубо.
Другая невестка примчалась в Ширсби-Бат на своем «хиллмане», когда сестра свалилась с пони. Она запросто могла бы и не обеспокоиться, но все-таки обеспокоилась, хотя ехать было далеко и бензин так вздорожал, а у нее имелись и собственные маленькие дети. Она же была очень мила и нисколько не жаловалась. Я вроде бы помню, что она всем тогда купила шоколадные батончики с воздушным рисом и карамелью.
