– Как будет угодно великому лорду, – со всем обхождением промолвил Ордейт.
Карридин шагал по коридорам Цитадели, и выражение его лица заставляло прочих шарахаться от него, хотя, по правде говоря, мало кто искал общества Вопрошающих. Слуги, спешащие по урочным делам или с какими-либо поручениями, старались слиться с каменными стенами, и даже мужчины в белых плащах с золотыми бантами, указывающими на их командный ранг, заметив гримасу на лице инквизитора, сворачивали в боковые переходы.
Он настежь распахнул дверь в свои покои и с грохотом захлопнул ее за собой, не чувствуя обычного довольства при виде богатой обстановки – превосходных ковров из Тарабона и Тира, примечательных сочностью своей расцветки и буйством различных оттенков красного, золотого и голубого; фигурных, со скошенными кромками зеркал из Иллиана; стоящего посреди чертога длинного стола, украшенного затейливой резьбой и окантовкой в виде золоченых листьев. Искусный мастер-резчик из Лугарда отдал трудам по отделке почти год жизни. Сейчас же Карридин почти не замечал окружавшей его роскоши.
– Шарбон! – Но на сей раз камердинер не явился на зов, хотя в этот час его слуге полагалось прибирать комнаты. – Да испепелит тебя Свет, Шарбон! Где ты?
Краешком глаза уловив какое-то движение, Карридин обернулся, готовый потоком брани и проклятий разнести Шарбона в пух и прах. Но едва не сорвавшиеся с уст проклятия осели на языке и застряли в горле – когда навстречу Карридину со зловещей змеиной грацией шагнул мурддраал.
Фигурой он походил на человека, причем вряд ли превосходил ростом и сложением большинство людей, но на этом сходство кончалось. Черные, смертные одеяния и плащ, почти не колышущиеся при движении, лишь оттеняли белизну его кожи, бледной, как у личинки мухи. Глаз у мурддраала не было. И этот безглазый взор наполнял Карридина, как и тысячи прочих до него, невыразимым ужасом.
– Что… – Карридин осекся, во рту страшно пересохло, и он задвигал челюстью, стараясь увлажнить горло и вернуть голосу нормальное звучание. – Что ты здесь делаешь? – И все равно вопрос прозвучал с надрывом.
Бескровные губы Получеловека вывернула улыбка.
– Там, где есть тень, могу пройти и я. – В голосе его слышался шелест, с которым змея проползает меж сухих листьев. – Предпочитаю держать под присмотром тех, кто мне служит.
– Я слу…
Бесполезно. С усилием Карридин оторвал взгляд от мертвенной белизны и гладкости этого болезненно-бледного лица и повернулся к мурддраалу спиной. Дрожь сверху вниз пробежала у него по хребту: еще бы, ведь за спиной мурддраал. В висевшем на стене зеркале Карридин отчетливо видел все. Все, кроме Получеловека. Мурддраал предстал в отражении каким-то расплывчатым пятном. Смотреть на отражение оказалось не очень приятно, но все-таки куда легче, чем встретить взгляд этого существа. Голос Карридина немного окреп.
