* * *
Юзеф Потоцкий умер во сне. Пистолет дважды хлопнул, обрывая жизнь старику, тем временем пара боевиков уже волокла маленькое тело мальчика в цветастой пижаме вниз по лестнице. Чуть задержавшись рядом с комнатой для прислуги, Вагиз уточнил у выбежавшего оттуда подельника:
– Все диски снял?
– Да, записи у нас!
– Уходим, что-то как-то слишком бодро шумят у забора.
Убийцы проскочили холл, выбрались обратно через боковую дверь. В темноту оставленного дома полетела канистра с бензином. Когда шестерка налетчиков добралась до ближайших зарослей, у них за спиной хлопнуло и темные пятна окон окрасились изнутри кровавыми всполохами. Как и было указано в контракте, исполнители зачищали хвосты.
Мартын Савельев успел добежать до машины первым. Ведь чувствовал, что паршиво начавшийся день закончится грандиозными неприятностями. Но пока – пока еще ничего не закончилось и был шанс унести ноги. Следом из кустов вывалился Иван, прижимая рукой набухающий кровью левый рукав.
– Остальные где?!
– Студент еще один за мной бежит и все! Остальных – в клочья!
– Да чтоб вас!.. Ждали нас, ждали! Подстава!.. Давай, садись, я за руль!
Распахнув дверь, Мартын вздернул автомат на серую тень, выпавшую из темного переплетения веток, но выстрелить не сумел. Он просто забыл, что поставил оружие на предохранитель. Перепуганный до смерти патлатый студиозус замахал руками:
– Это я! Я! Не стреляй!
– Какого… Так, на заднее сиденье, быстро! Есть еще кто?
– Не, никого!..
Плюнув, горе-командир разгромленной группы боевиков плюхнулся на сиденье, но не успел потянуться к кнопке запуска двигателя. Все пространство вокруг залил ослепительный свет и сипящий голос громкоговорителя загремел из чернильной тьмы:
– Всем бросить оружие! Руки вверх!
Дрожащие пальцы наконец-то справились с переключателем и автомат выплюнул в сторону прожектора порцию свинца. В ответ разом ударили пять автоматов и перепуганная не меньше боевиков группа дорожной полиции изрешетила кургузый триста-пятый «Пузырь», превратив машину в дуршлаг. Мартын с Иваном погибли сразу же, а студент с глупым прозвищем «Инфузория» умер через минуту, скрючившись на заднем сиденье и безуспешно пытаясь закрыть руками развороченную пулями грудь.
Осторожный Лопатин сумел проскользнуть в стороне, оставив ярко освещенное место скоротечной перестрелки сбоку. Бомбист каким-то звериным чутьем избежал встречи с поднятыми по тревоге местными силами правопорядка, прополз на брюхе по небольшому болотцу и рано утром добрался до старой дачи, в которой оставил на всякий пожарный смену одежды и велосипед. Зря на него наговаривал Вагиз. В умении выкручиваться из любых неприятностей хитрый революционер мог дать фору любому. Вот и получилось, что из группы прикрытия для основной акции в живых остался лишь он один.
