— Ты болван, если так нагло ведешь себя на моих занятиях! Делай то, что тебе приказано!
Суйодхана покорно опустился на колени.
— Дрона! Своими словами ты только что оскорбил царевича Каурава и все царство в его лице! Всему есть предел…, - Видура выхватил меч.
— Что? Мне угрожает оружием низкорожденный человек? Хотя о чем это я! Первый советник — шудра, его царь — слепец, а наследник царя — высокомерный невоспитанный царевич! Неудивительно, что сута возжелал стать воином. Что дальше? Придет нишадец проситься ко мне в ученики?
Карна уже больше переживал за Первого советника, чем за себя. Он мог видеть, как Видура изо всех сил пытается сдержать свой гнев.
— Хорошо, вскоре ты узнаешь, что решил господин Бхишма, — Видура подчёркнуто низко поклонился Дроне.
Такой поклон подействовал на Дрону сильнее, чем пощёчина.
— Ты! Ты…, ты смеешь оскорблять брахмана? Но мы еще посмотрим, прислушиваются ли в Хастинапуре к словам брахмана, или здесь внимают только жалобам шудры! А теперь убирайся отсюда. Это место предназначено для кшатриев. Таким как ты, здесь не место. Не забудь прихватить возницу с его сыном. Далее я буду говорить только лично с великим регентом!
Больше не проронив ни слова, Видура удалился. Карна поспешил уйти вслед за ним. Только Адиратха стоял несколько мгновений, прежде чем с тяжелым сердцем покинул царские сады.
* * *
Дроне была неприятна встреча с бедными сутами. Он знал, мальчик обладает задатками великого воина. На глазах гуру Карна вступил в схватку с нагами Такшаки. Но смелость смелостью, а происхождение никто не отменял. По-человечески Дрона сочувствовал отцу, желающему помочь своему сыну исполнить желание. Но его собственный гуру, знаменитый Парашурама приучил Дрону чтить чистоту и святость варн. В этом Дрона не был похож на своего шурина Крипу, которого и ненавидел и боялся одновременно. Ученостью и владением оружием Крипа мог поспорить с Дроной. При всех своих достоинствах, Крипа был безнадежным эгоистом, находившим удовольствие в осознанном нарушении всевозможных правил и законов. Дрона не мог себе такого позволить.
«У меня есть сын, я должен его вырастить», — подумал Дрона и полными любви глазами посмотрел на Ашваттхаму.
Но сам Ашваттхама смотрел не на отца, а вслед удаляющемуся сыну суты. Брахман с горечью подумал:
«До встречи с этим негодником Суйодханой мой сын был милым ребёнком. Общение с царевичем испортило его».
Но как богато и сыто зажили они в Хастинапуре! Дрона волновался, не отравит ли Видура слух регента наветами, не вышвырнут ли его вместе с семьей за городские ворота. Готов ли он вновь вернуться к нищете? Что будет тогда с его сыном? И всё из-за глупого мальчишки-суты, вбившего себе в голову невесть что!
