— Не трогай его! Ты можешь осквернить себя прикосновением!
Смутившись, Бхима шагнул назад, а брахман спросил мальчика:
— Какого ты рода?
Мальчик не сразу понял, что вопрос относился к нему. Потом он опустил голову, недоумевая, почему первым делом интересуются не его именем, а происхождением. Его ответ не донесся до сидящих на дереве Кауравов.
— Что? Нишадец оказался у самых врат Хастинапура? Неприкасаемый свободно ходит по дороге, ведущей в столицу! Как же царь правит вашей страной? Хотя, чего ждать от слепого правителя… Немудрено, что повсюду не соблюдают дхарму! — Брахман обернулся к старшему из Пандавов. — Какое наказание полагается в стране Куру за такое преступление?
Браться смущенно переглянулись, ответа они не знали.
— Я могу свернуть ему шею! — вызвался Бхима, желающий не столько поддержать правосудие, сколько отомстить стыд, испытанный им при падении.
— Нет! — отрезал брахман и снова обратился к Юдхиштхире. — Ты будешь следующим царем. Скажи нам, как поступить с этим негодником, а я заодно узнаю, чему вас всех научил мой шурин Крипа.
Юдхиштхира напрягся, пытаясь сообразить, что ему сказать в ответ.
«Шурин учителя Крипы? Значит, он — Дрона? Тот прославленный гуру, которого мы ждем?»
Тем временем, Суйодхана, сопровождаемый братом и сестрой, несся вниз по склону обрыва. Разум его был поражен словами Дроны.
«Следующий царь? Как Юдхиштхира может стать следующим царем Хастинапура? Я ведь старший сын Дхритараштры, правящего царя!» — изумленно думал царевич. — «Дядя Панду правил от имени моего отца, из-за его слепоты. Но это не значит, что сын Панду должен сесть на престол! Да! Это именно тот заговор, о котором меня предупреждал Шакуни!»
Увидев бегущих Кауравов, худощавый и светловолосый сын брахмана прижался к матери. Суйодхана успел заметить четкие черты лица мальчика, падающие на плечи длинные вьющиеся волосы и орлиный нос. Все это говорило о внутренней чистоте и красоте подростка. Царевич, проходя мимо, послал ему улыбку.
— Ашваттхама! Подойди ко мне!
Мальчик опасливо направился к отцу.
— Какое наказание ты бы придумал для этого плута?
Прежде чем Ашваттхама успел хоть что-нибудь сказать, смуглый мальчик, судьба которого здесь обсуждалась, высоко подпрыгнул, перемахнул через невысокого сына брахмана, обронил манго и пустился наутек в сторону леса. Ашваттхама подбежал к упавшему плоду и наклонился, желая поднять, но его остановил крик отца.
— Догоните этого сорванца!
Никто не пошевелился. Суйодхана смотрел вслед смуглому мальчишке, исчезающему в зарослях. Лишь стражники, без особого рвения, направились в погоню за нишадцем, осквернившим царскую дорогу и осмелившимся что-то присвоить себе в царских владениях. Суйодхана знал, что городская стража чаще всего смотрит сквозь пальцы на подобные мелкие прегрешения. Лишь когда следовала царская процессия разгоняли всех нищих, неприкасаемых и прочий сброд. Сейчас же, в такую жару, в преследовании негодного мальчишки воины не видели никакого смысла. Они делали вид, что увлечены поисками, при этом молясь о том, чтобы брахман поскорее ушел восвояси, и они смогли вернуться к прерванной игре в кости. Однако Дрона имел другие намерения. Он стоял под палящим солнцем и ждал, пока нерадивые стражники Хастинапура не поймают провинившегося мальчишку.
